Помеченный смертью. Владимир Гриньков
же супруга самого Григорьева, но не успела – Бородин предусмотрительно сжал ей локоть. Успел уже рассмотреть среди присутствующих Ингу. Значит, сегодня Григорьев без жены.
– Виталика своего отпустил бы, – предложил Григорьев. – Ему к детям, наверное, хочется.
– Со мной пусть будет, – буркнул Бородин.
Мелькнул Морозов, показался на мгновение, давая понять, что он здесь и ждет, нельзя о нем забывать.
– Я к тебе гостя привел, – вспомнил Бородин.
– Кого?
– Морозова.
– Врача, что ли? – вспомнил Григорьев. – Да, и видел его здесь.
– Ты поговори с ним.
– О чем?
– Он тебе расскажет.
– Хорошо, – легко согласился Григорьев.
Он был расслаблен и уступчив.
– Как он тебе, кстати?
– В смысле? – не понял Бородин.
– Помогает?
– Да. Каспаров, как ты и сказал.
Бородин даже засмеялся.
– Ты не поверишь, теперь я по ночам сплю.
Жена Бородина вытягивала голову, высматривая Морозова, – слышала о нем от мужа, но не видела ни разу.
– То, что ты по ночам спишь, – не такое уж великое счастье, – сказал Григорьев.
– Почему?
– У жены своей спроси. – Григорьев довольно хохотнул и отошел.
– Он все хуже становится, – сказала Бородину жена.
– Да брось, ну что ты.
– Нет, правда. Неприятный какой-то.
Скользнула взглядом по лицу мужа и поняла, что ему этот разговор неприятен.
– А кто из них Морозов? Покажи.
– Вон тот, волосатик. Рядом с вазой, видишь?
Морозов, будто услышав, поднял голову и посмотрел в их сторону.
– Я познакомлю тебя с ним, – предложил Бородин. Пересекли зал. Морозов поставил на стол фужер, который до того держал в руках.
– Моя жена Лида, – сказал Бородин. – А это…
Он запнулся, с беспокойством обнаружив, что не знает имени-отчества. Морозов это понял, но нисколько не смутился, склонил слегка голову:
– Очень приятно. Виталий.
Кто-то тронул за плечо Бородина, привлекая его внимание.
– Извините, – сказал он. – Я сейчас.
И отошел, довольный тем, что есть возможность затушевать проявившуюся неловкость.
– Это вы пользуете моего супруга? – сказала Лида.
– Да.
– Спасибо.
– За что.
– За то, что помогли.
– А что, заметно?
– Да, очень.
У нее было лицо с тонкими чертами. Если надеть соответствующее платье – настоящая тургеневская девушка. Чистая и прекрасная. А ее муж хладнокровно дважды заказывал убийство. Морозов едва удержался, чтобы не вздохнуть.
– У вас с ним были проблемы? – проявил он профессиональный интерес.
– Какие проблемы?
– Может быть, он становился излишне раздражительным и чересчур замкнутым.
– Это было, да…
– Что именно?
– И раздражительность,