Assassin's Creed. Последние потомки. Гробница хана. Мэтью Дж. Кирби
груди зияла рваная рана, а голова была залита кровью.
– На помощь! – закричал Баян, понимая, что раны были смертельными. – Мы должны доставить его в укрытие!
Двое мужчин склонились, чтобы помочь ему, в то время как остальная Орда бежала вниз с горы. Никто из армии Сун не покинул свою безопасную крепость, чтобы погнаться за ними. Казалось, они знают о ложном отступлении монголов, за что, в данной ситуации, Баян был им благодарен.
Когда они приблизились к укрытиям, несколько встречавших их воинов сразу бросились в лагерь за помощью. Поэтому к тому времени, пока Баян добрался до юрты полководца, шаман, одетый в маску и украшенный перьями головной убор, уже ждал их.
Целитель приказал положить Ван Дэчэня на землю и осторожно, чтобы не трогать раны, снял с него одежду и доспехи, одновременно совершая песнопения и призывая богов и духов предков.
– Вы должны вскрыть брюхо быка и положить раненого внутрь! – наконец прокричал шаман.
Несколько воинов бросились прочь из палатки, и через несколько минут Баян услышал рев быка. Затем он помог шаману вынести полководца из юрты. Зверь уже лежал на боку, мертвый, горло было разрезано. Собралась большая группа воинов, один из командиров взял свой меч и вспорол брюхо быка. Ошметки кишечника брызнули на землю. Это зрелище повергло Наталью в еще больший ужас, чем испытанный во время битвы. Она ощутила смесь отвращения и полной неразберихи, хотя знала, что для Баяна этот ритуал был вовсе не странным.
– Ван Дэчэнь! – прозвучал крик.
Все повернулись и увидели, что к ним спешит Великий хан, одетый в золотые доспехи. Все собравшиеся там низко поклонились и расступились, чтобы пропустить его. Рядом с ханом бежал его шестнадцатилетний сын, Асутай.
– Он был ранен артиллерией армии Сун, мой господин, – сказал Баян, также склонив голову.
Мункэ подошел к своему полководцу.
– Помогите мне с ним.
Без промедления Баян наклонился, и помог шаману и Великому хану затолкать тело Ван Дэчэня в брюхо быка. После этого шаман, продолжая свои песнопения, начал бить в барабан и танцевать.
– Если мы потеряем его, я останусь как без рук, – сказал Великий хан.
Баян не был уверен, что Мункэ обращался к нему, поэтому не поднимал голову и ничего не говорил. Его руки были покрыты кровью быка.
Но хан повернулся к нему.
– Ты был там?
– Кажется, я знаю, что произошло, мой господин.
– Расскажи мне.
Баян поднял голову.
– Армия Сун знала, что мы придем. Каким-то образом они окружили нас снаружи ворот, и мы об этом не знали, пока их стрелы не посыпались на нас. Ван Дэчэнь попытался начать вторую атаку, но их пушечный выстрел ранил его.
Мункэ кивнул, дрожа от неистовой ярости.
– Доставьте его в храм на Синь Юнь! – прокричал он и умчался.
Баян повернулся к полководцу, лежащему внутри быка. Ритм барабана учащался, голова шамана неистово тряслась, когда тот приседал и танцевал. Все смотрели