Закрытая игра. Шах. Анечка
увидеться перед поездкой. Оставив Алана с бабушкой и дедушкой, мы с Романом заехали в ресторан отеля. Аппетита нет, но атмосфера там приятная: ненавязчивый музыкальный фон, кофейно-кремовый интерьер, бархатные стулья, мирные негромкие беседы посетителей, букеты коротких белых роз на столиках. Я всё реже бываю в подобных местах. Хотя не суть. Сейчас моё внимание заострено на том, что любовь Романа с течением времени превратилась из красивой в сильную. Местами даже слишком. Нездоровую и с перегибами.
– Поговорим? – предложила я, делая глоток всё ещё любимого латте.
– Выбирай тему, – ответил минорный спутник.
– Как воспринимать твою реакцию в Космическом центре?
– Я уже когда-то говорил тебе, что никому тебя не отдам.
– А я уже говорила когда-то, что никуда от тебя не хочу. К чему возвращаться к этому вопросу? Мне кажется, что ты просто вымещаешь свои эмоции на окружающих.
– Возможно.
– И что мы можем с этим сделать?
– Пока не знаю.
Официантка, проходя мимо нашего столика, засмотрелась на моего сопровождающего. Я улыбнулась. Я её понимаю. И конечно, крайне приятно, что это шедевр – мой.
А Роман давно привык к подобным проявлениям повышенного интереса со стороны противоположного пола. Он в курсе собственного магнетизма, но не придаёт этому какого-либо значения.
– Как насчёт новых впечатлений? Давай переместимся куда-нибудь. В самую красочную страну. Алану, наверное, понравится лететь на самолёте. Потратим несколько часов на перелёт, и ты будешь унывать не здесь, а там.
– Давай. Указывай точку на карте.
– Может, выберем вместе? Или тебе всё равно?
– Мы можем прямо сейчас поехать в аэропорт, купить билеты в какую-нибудь Женеву и выпить кофе там.
Роман задумчиво пригладил свои волосы. Его отсутствующий взгляд был направлен на чашку с остывшим шоколадом. Всё отлично: причёска, щетина, рубашка с расстёгнутой пуговицей, набедренные джинсы. Вот только глаза как будто за стеклом. Что для него сейчас важно?
– Где твои мысли? Расскажи, что у тебя внутри, – пыталась достучаться я.
– Мысли о тебе. О нас. О бесценности. О вечности.
– А о разочаровании? О потерянности? О безысходности?
И собеседника спас мой зазвонивший телефон.
– Да, мам, – ответила я.
– Милая, наш любимый ангелочек уснул. Они с дедушкой слишком весело играли, – сообщила мама. – Пусть он останется у нас до утра. Он поужинал с нами. И не волнуйся. Всё будет в порядке.
– Хорошо. Я заеду за ним завтра. Люблю вас.
Я вернула телефон в карман.
Продолжить беседу помешало входящее сообщение. На этот раз не мне. Роман глянул на экран и стал ещё мрачнее.
– Я смотрю, ты не голоден, – почему-то не получается сегодня с романтическим свиданием. Возможно, мы незаметно, но разучились это делать.
– Нет.
– Давай я по-другому напомню тебе о себе.
Взгляд. Особенный. Исподлобья.
«Разве так честно?»
Он, как и прежде, меня им сковывает и обездвиживает.
Да,