Дорога домой. Джорджия Бирс
гляд неодобрения? Точно определить она не могла.
Вдруг комната опасно накренилась и начала вращаться. Сара опустила одну ногу на пол – старый приём её отца, который, как он уверял, в студенческие годы не раз помогал ему справиться с тошнотой и пьяным головокружением. Но на этот раз фокус не сработал. Сара сильнее упёрлась ногой в пол. В трубке послышались гудки: первый, второй, третий, четвертый…
– Алло? – заспанный голос на том конце провода вышиб из лёгких Сары весь воздух. Таким он был для неё родным.
– С Днём Святого Валентина! – она не ожидала, что в ней поднимется волна таких сильных эмоций, и постаралась придать голосу будничный тон. Наугад протянув руку, она зарылась пальцами в густую шерсть на макушке Бентли, используя его как последний оплот поддержки в попытке восстановить самообладание.
– Сара? Это ты?
– Да, это я. Привет.
– Ты знаешь, сколько сейчас времени?
Сара покосилась на антикварные часы на стене, но её взгляд не мог или не хотел фокусироваться на стрелках.
– Без понятия.
– Далеко за полночь.
– А… Так и думала, что немного поздновато. Виновата. Но знаешь, как говорят? Лучше поздно, чем никогда, да?
Дыхание Карен слышалось в трубке так отчётливо и рисовало перед глазами Сары такую яркую картинку, что она отчетливо видела, как девушка задумалась. Дыхание задумчивой Карен тоже было таким знакомым, что всё тело Сары отозвалось дрожью. Это дыхание стало для Сары привычным в последние недели, которые они провели вместе, когда Карен в очередной раз пыталась объяснить, почему она выбирает Дерека, но все её слова были для Сары пустым звуком.
– Что ты делаешь? – в голосе Карен звучал упрёк, и всё же в нем была мягкость. Было ясно, что она ждала этого звонка, особенно сегодня.
– Валяюсь на диване, – ответила Сара.
– Нет, Сара, я о другом. Что ты делаешь? Мы уже всё обсудили. Зачем ты мне звонишь?
Хлынувшие из глаз слёзы стали для Сары неожиданностью. Минуту назад она лежала с абсолютно сухими глазами, а сейчас уже плачет.
– Сегодня День святого Валентина. Я скучаю по тебе.
– Сара…
– Не надо. Не говори так.
– Как не говорить?
– Не произноси моё имя с такой жалостью, – Сара села. Беспричинная резкая смена настроения не осталась незамеченной – Бентли вскочил на ноги. – Будто ты жалеешь меня.
– Ты пила? – голос Карен оставался спокойным и рациональным. Чёрт бы её побрал.
– Пьяна в стельку.
– Тогда я кладу трубку.
– Нет, подожди. Подожди… пожа-а-алуйста?
На том конце провода воцарилось молчание, но Сара слышала дыхание. Значит, Карен ещё слушала.
– Я звоню только чтобы сказать, что скучаю, – Сара предприняла ещё одну попытку объясниться. – Не вижу в этом ничего плохого.
– И что ты хочешь от меня услышать, Сара? Что именно, ты надеешься, я отвечу?
Сара могла представить свою бывшую: взъерошенные после сна каштановое волосы с медным отливом, затуманенный взгляд карих глаз, на носу солнечные брызги веснушек. Карен всегда было тяжело просыпаться, и по утрам она вела себя как ребёнок. Ей нравилось ещё немного подремать, и в этот момент, свернувшись под одеялом, она была очаровательна. Сара вспомнила, как Карен использовала в качестве пижамы боксеры и плотно обтягивающий топ, и улыбнулась. Но вдруг в голову Саре пришла другая мысль: «сегодня на ней могут быть его боксеры…» Улыбка сползла с лица. Желчь комом подкатила к горлу, но Сара неимоверными усилиями взяла себя в руки и подавила внезапный приступ тошноты.
– Он с тобой?
– Сара, – одно только слово, но в нём отчетливо звучала напряженная решимость, предупреждение.
– Ты сейчас с ним? – Сара ничего не могла с собой поделать: сознание, затуманенное алкоголем, слишком быстро сдалось под напором мгновенной злости, и Сара говорила первое, что приходило в голову.
– Зачем ты спрашиваешь?
– Он лежит рядом с тобой?
– Я правда вешаю трубку, – всё шло как всегда: чем злее становилась Сара, тем спокойнее был голос Карен. Ничего нового, ничего неожиданного. Она тяжело вздохнула. – Выпей воды, прими таблетку и ложись спать. Утром всё будет болеть. Спокойной ночи, Сара.
Щелчок эхом зазвенел в голове, боль была такой сильной, словно её хлестнули по лицу кнутом. Сара почувствовала себя совершенно беспомощной и такой одинокой, что не знала, сможет ли вынести тяжесть этого осознания. Она скользнула невидящим взглядом по телефонной трубке, которую держала в руке, так словно она была инородным телом, каким-то неведомым предметом.
– Господи, о чём я только думала?
Она резко захлопнула крышку мобильного и отшвырнула его в дальний угол. Она больше не сопротивлялась, она полностью отдалась эмоциям. Из глаз катились слезы. Как только она их вытирала, они снова наполняли глаза. Эти истерики уже стали привычными