Минус двадцать для счастья. Наталья Ручей
хватает, чтобы произошла некая перезагрузка и ты смог выдохнуть, сбросить с себя невидимую ношу и задуматься: а стоит ли ее тащить дальше?
Глава 11
Зимний город очень быстро менял день на вечер, и вот уже потихоньку зажигались фонари, золотя свежий снег. Из соседнего кабинета изредка доносились шаги Светланы, негромкий разговор с кем-то из клиентов и частый обмен любезностями с мужем. Пару раз подавал признаки жизни городской телефон, но Марина к нему даже не подходила. Посматривала на свой мобильный, но тот молчал.
Звонки на городской стихали быстро, но не потому, что по ту сторону линии догадывались, что им не рады. Просто сегодня Светлана или забыла, или на время отбросила мысли о конфронтации с секретарем и взяла на себя часть ее обязанностей.
Моя работа меня не торопила – до отчетов еще целая неделя, так что я могла позволить себе сидеть вот так, в полутемном кабинете шефа (потому что свет никто не включал), медленно потягивать кофе и смотреть на красоту за окном. Менять эту живую картинку на заставку монитора не было никакого желания.
Марина по-прежнему говорить ни о чем не хотела. Сидела рядом со мной, возле подоконника, и тоже смотрела на город. Домой ее не тянуло – возможно, потому что здесь она была ближе к шефу, а возможно, были и другие причины. Я только сейчас поняла, что ничего не знаю о ней. Совсем ничего.
Красивая, эффектная, с каштановыми волосами такой длины и оттенка, что вполне могла рекламировать какой-нибудь шампунь – это да, это я знала. Но это ведь все визуальное. То, что я видела. А что она за человек? С кем живет? Может, потому и не тянет ее побыть сейчас дома, что нет там никого, кроме нее? Я в моменты тягостного настроения предпочитаю побыть одна, а некоторые, наоборот, опасаются одиночества.
– Что? – заметив мой взгляд, спросила Марина.
– Да так… – подумала и решила сказать, как есть. – Вдруг поняла, что ничего о тебе не знаю.
Она усмехнулась, и ответила нечто странное:
– А мне иногда кажется, что я о тебе знаю все.
Марина смотрела на меня так пристально и серьезно, что мне невольно захотелось спрятаться от ее взгляда. И подсознательно – от того, что она оставила между строк. Но я подумала, что только дурак упустит шанс узнать себя лучше и уточнила:
– Кажется или знаешь?
– Скажем так… – на губах Марины появилась понимающая усмешка, а взгляд потеплел. – Я думала, что хорошо тебя изучила, но признаю, что субъективно видела все в ином цвете.
– В каком же?
– В цвете ревности.
Моя реакция даже в полутьме кабинете не осталась незамеченной, и Марина расхохоталась. Громко, с какой-то горечью – даже Светлана отбросила безразличие и появилась в дверях кабинета, глядя на нас.
– Да! – резко оборвав смех, Марина с вызовом взглянула на меня, потом повернулась к Светлане. – Да! Я ревновала!
– Ну и дурочка… – пожала плечами Светлана и снова ушла в другой кабинет, зашуршав бумагами.
– Я люблю его… – выдохнула Марина чуть слышно, и шуршание