Операция «Круиз». Михаил Рогожин

      Лора проснулась рано. Сквозь тяжелые белые шторы, висевшие на окнах спальни, прорывалось холодное зимнее солнце. Адик лежал рядом и шумно дышал. Его черные, как смоль, бока равномерно поднимались и опускались над толстым пуховым одеялом. Обычно Лора не позволяла себе долго валяться в постели. Она вела напряженную жизнь деловой женщины. В девять утра, и ни на минуту позже, она появлялась в офисе своей фирмы, свежая, подтянутая, элегантная. Она не стремилась выглядеть моложе своих тридцати пяти лет, ибо этот возраст вполне устраивал ее. Минимум косметики и классические костюмы составляли основу ее имиджа. Единственное, что она позволяла себе, это не делать прическу. Длинные белые волосы, зачесанные назад, свободно падали на плечи.

      Лора занималась цветочным бизнесом. Ее фирма «Орхидея» находилась на Таганке. Когда-то, в середине восьмидесятых, именно на этой площади возле входа в метро Лора впервые попробовала торговать с рук. Она прошла долгий путь борьбы за выживание. Сумела противостоять всесильной азербайджанской мафии и, создав капитал, открыла свою фирму. Сейчас она практически не поставляла цветы в уличную торговлю. Ее сферой интересов стали самые престижные шоу, презентации, ночные клубы, великосветские свадьбы, венчания, крещения и похороны. Финансовый оборот позволял Лоре жить широко и вольготно. Но она все так же много работала, крайне редко появлялась на светских раутах и тусовках. От людей постоянно отгораживалась вышколенной охраной. Ее никогда не видели в обществе мужчин. Подруг она тоже не имела и никого не приближала к себе. Лора стала символом удачливой, независимой деловой женщины, полностью посвятившей себя карьере. За ней не числилось никаких причуд, скандалов, романов и сплетен. Каждое утро она появлялась на людях, словно нереальная дама, сошедшая с обложки шикарного рекламного журнала. В детстве Лора долго и мучительно болела сколиозом – искривлением позвоночника – и поэтому, даже вылечившись, продолжала носить грацию и при ходьбе инстинктивно вытягиваться вверх. Очарованные ее элегантностью мужчины редко всматривались в невыразительное бледное лицо с острым носиком, маленькими глазами, спрятанными за узкими очками, и бесформенными плоскими губами, накрашенными бледно-розовой помадой. Она почти всегда улыбалась бесцветной улыбкой и никогда не смеялась. Загадочности в ней не было, но был шарм отстраненности. При простоте в обращении она никому не позволяла нарушать дистанцию. Многие ее считали скупердяйкой. Но от этого не переставали уважать.

      Лору часто приглашали на телевидение и на всякие заседания женских клубов. Она никогда не отказывалась, но все разговоры и интервью сводила к своей работе или любимому догу Адику, с которым, кстати, никогда не гуляла, препоручая это хлопотное занятие охране, круглосуточно дежурившей под окнами ее квартиры, расположенной на первом этаже престижного сталинского дома на Новинском бульваре.

      Таких