Подвиг санинструктора. Ольга Романовская

      ISBN 978-5-4493-4309-3

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Глава 1. 22 июня 1941 года

      – Скорее! Скорее включите радио! Сейчас будет важное правительственное сообщение! – Лёля, перепрыгнув через обувь в прихожей, влетела в комнату, где собралась пить чай вся семья Дандуковых. За столом, в центре которого возвышался большой медный самовар, сидели родители Лёли – отец Алексей, мать Мария, старшая сестра Валентина и ее маленький сын Вовка, которому даже годика не исполнилось.

      Все они, разве что крошечный племянник мирно спал в своей кроватке, разом повернули встревоженные лица в сторону Лёли. «Тише ты, Вовку разбудишь», – шикнула на нее сестра. Но Лёля не слушала. С пунцовыми от волнения щеками, запыхавшаяся, она подскочила к большой черной тарелке радиоприемника и повернула рубильник.

      Послышался встревоженный, но уверенный и такой знакомый миллионам голос главного диктора страны – Левитана:

      «Внимание! Говорит Москва! Передаём важное правительственное сообщение! Граждане и гражданки Советского Союза, сегодня в четыре часа утра без всякого объявления войны германские вооружённые силы атаковали границы Советского Союза! Началась Великая Отечественная война советских народов против немецко-фашистских захватчиков! Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами!».

      Радио замолчало. В маленьком доме, где жила семья Лёли, повисла гнетущая тишина. Только было слышно, как тикают часы-ходики, отмеряя секунды жизней. Тех, что теперь оказались в смертельной опасности. Каждый в эти минуты задумался о своем.

      Отец Алексей, который работал всю жизнь на обувной фабрике, сразу понял, что его теперь отправят воевать: ему было 48 лет, и хотя возраст запредельный для призывного возраста, но отказываться он не станет. Потому что родился в 1893 году и помнил, каково было в Первую мировую. Они тогда хотя и жили далеко от театра военных действий – в Саратовской губернии, но постепенно отзвуки войны стали доходить и до их маленького, затерянного в бескрайних степях села. В 1915 году Алексею исполнилось 18 лет, и его должны были вот-вот призвать на фронт, да что-то там не заладилось у писарей: пропустили парня.

      Постепенно, сначала по одному, а потом по двое-трое стали в село возвращаться израненные телом и душой сельчане. Глядя на них, видя эти полные застывшей боли и пережитых ужасов глаза, Алексей понимал: видели эти мужчины с морщинистыми, серыми лицами что-то очень-очень плохое и жестокое. А ведь не старики то были: ни одному даже сорока не исполнилось. Но выглядели, словно деды, что сидят на завалинках. Даже ходили медленно, задумчиво глядя перед собой.

      Потом голод постепенно железной лапой начал давить. После стало еще тяжелее: началась Гражданская война. Тогда отец Алексея Степан твердо решил: надо перебираться туда, где можно прокормиться. Он выбрал почему-то Астрахань. Алексей не знал, отчего вдруг.

      Про этот город он слышал впервые. Но когда их семья – отец Степан, мать Дарья да еще три младшие сестры Алексея – перебралась на новое место, а было это аккурат в 1918 году, парень понял, отчего они поехали сюда, бросив и частично распродав свое немудрящее, но все-таки такое родное хозяйство.

      Глава 2. Исход на юг.

      В Астрахани было много рыбы. Так много, что запах ее разносился по всем окрестностям и почти никогда не выветривался, разве что зимой в сильный мороз, но такое тут случалось редко. На пристанях, тянувшихся на многие километры вдоль левого, городского берега Волги, круглый год толпились люди. Сюда привозили рыбу, здесь ее сортировали, а чуть поодаль разделывали, сушили, солили, коптили, закатывали в огромные бочки, укладывали в короба и мешки.

      Степан устроился плотником в артель – собирали они бочки для засола каспийской сельди. Называли ее тут чудным словом – залом. Потому что рыбины целиком не помещались в бочку, их приходилось заламывать. Алексей, которому в то время было почти 27 лет, сразу пошел помогать отцу. Но постепенно заманила его другая профессия – решил он делать обувь.

      Намучился в детстве босиком по горячей степи гонять с мальчишками. То на колючку налетит, то на острый камень. Потому, когда стукнуло ему 16 годов, стал Алексей у одного мастера, что жил в их селе, на обувщика учиться. Профессию освоил хорошо, да потом силы приложить было некуда. Обнищал народ после войны да в Гражданскую. Вот и пришлось сначала хлеб сеять, а потом с рыбой возиться.

      Лишь к 27 годам, вспомнив о любимой профессии, Алексей устроился работать на обувную фабрику, а после встретил свою Маню, как ласково он ее называл. Поженились они и первое время ютились в комнате при общежитии, которое выделили Алексею на производстве.

      Когда же отец Степан умер (не выдержало сердце, на долю которого выпало столько испытаний), они перебрались в маленький частный деревянный дом на окраине города, где осталась жить мать Алексея –