Возвращение. Майрон А Готлиб
со зла. По отчаянию. Или по неосторожности. Дети должны держаться кучей за руки. За них отвечает Наталья. Свободного места для четырех детей в вагоне, думаю, не будет. Дети должны начать ерзать и расталкивать взрослых. С детьми никто не станет задираться, уступят и пропустят. Касательно взрослых – другая история. Люди в вагоне притерлись, и если новые начнут угрожать их притертости, то могут дать отпор.
– Ну, это мы еще посмотрим, кто кому даст отпор, – твердо вставил Сергей.
– Не думаю, что у нас есть время на стычки. Добродушная улыбка и пара слов: «Все отлично. В тесноте – да не в обиде», – будет лучшим отпором.
– Верно, – согласилась Татьяна.
– После детей погрузятся женщины. Татьяна первая, я последняя. Потом мужчины забрасывают багаж. Женщины принимают и тут же передают в сторону. Туда, где дети. Определите порядок погрузки мужчин, чтобы не мешать и не расшаркиваться. Последним погрузится самый сильный.
Подумав чуток, Сергей приступил к указаниям, женщины к подготовке младшего состава к игре под названием «штурм вагона», что вызвало восторг притихших, минуту назад запуганных детей. Они с радостью повторяли правила игры, с удовольствием репетировали, как будут ерошиться и расталкивать незнакомых взрослых в вагоне.
– Первым из мужчин пойдет Алеша, – отдавал тем временем распоряжения Сергей.
Все посмотрели в сторону младшего. Алеша сжался и сквозь румянец неуверенно уточнил:
– Как только погрузим багаж, я влезу следом.
– Нет, до багажа. Будешь принимать багаж из вагона, – распорядился Сергей
– Я могу принимать багаж, – пытаясь показать свою полезность, предложила Даша.
– Ты, девочка, свое сделала, остальное оставь для нас, – остановил ее Сергей.
***
Погрузка большой, а к тому времени еще и на одного человека разросшейся семьи, прошла без значительных отклонений от заготовленного плана.
Незначительный урон составило Дашино платье, разорванное на уровне бедра. Ей приходилось придерживать отвисший обрывок руками, защищаясь от нескромных взглядов. Но кого могут беспокоить подобные мелочи? Она в поезде, хоть и медленно, но неудержимо двигающемся в пункт назначения.
Новое пристанище мало походило на привычные теплушки, с которыми Даша сталкивалась в довоенной жизни. Отец, бывало, брал ее в локомотивное депо, где работал начальником смены, и где под высокой крышей ее всегда ожидали несколько старых вагонов, готовящихся переродиться в новую жизнь. И каждый имел свою особую историю. Соленым морским воздухом дышали крупинки песка, затерявшиеся в щелях между досками пола или в трещинках металлической обшивки. Раскаленный на солнце настил поджаривал зерна пшеницы, которые при хорошем аппетите и мало-мальском воображении обращались в сдобные булочки. Минеральные удобрения не заглушали голод, зато веяли плодородием, рыхлым черноземом и свежескошенной травой.
Новые вагоны она не любила. Их краска выдыхала едкий запах, всегда одинаковый независимо от того, были это думпкары