Пределы автономии воли в корпоративном праве: краткий очерк. Александр Кузнецов
регулирование (подробное обсуждение обратной силы закона см. в гл. 6).
Однако адаптацию (в широком смысле этого слова) уставов и заполнение пробелов проводит не только законодатель, но и суд, хотя и с более ограниченным инструментарием[82].
На наш взгляд, суд в современных правопорядках становится ключевым игроком в решении проблем неполноты контракта в корпоративном праве, именно он призван восполнять просчеты частных лиц (из-за их ограниченной рациональности, усиливающейся бессрочностью отношения) и законодателя (из-за его неповоротливости в изменении регулирования или же неспособности сформулировать сколько-нибудь определенное правило), а при необходимости защищая слабую сторону в отношениях.
Так, в работе Дж. Коффи отстаивается позиция, в соответствии с которой в споре об императивности корпоративного права нужно исходить из того, что здесь нет верного ответа. Данный автор также обращает внимание на то, что корпорация представляет собой разновидность долгосрочного контракта, а значит, нельзя полагаться на усмотрение участников в силу их ограниченной рациональности. Следовательно, необходимо, чтобы возможные упущения (неполнота контракта) восполнялись судами на основании стандартов доброй совести и концепции фидуциарных обязанностей[83]. Далее автор разбирает, какие именно стандарты должны использоваться судами (доброй совести или фидуциарных обязанностей), что, на наш взгляд, менее важно для целей настоящего анализа, с учетом того, что в России в силу недостаточного развития судебной практики используется фактически один стандарт под разными именованиями: добросовестность – добросовестность и разумность – невиновность в смысле п. 2 ст. 401 ГК РФ и т. п.
Дж. Коффи указывал, что использование оценочных понятий по сути есть делегирование судам права фактически дописывать контракт в случае конфликтной ситуации, поскольку сами участники или не способны прописать все такие ситуации или это будет связано с запредельными издержками[84]. При этом автор не исключает возможность некоторого уточнения фидуциарных обязанностей с целью предоставления большей гибкости сторонам корпоративных отношений, возможности введения инноваций, но при этом применение стандарта доброй совести не может быть исключено уставом[85].
По существу именно по этому пути идут суды Германии в отношении обществ с ограниченной ответственностью, участники которых пользуются широкой автономией воли. Между тем, как отмечается, суды активно оценивают правила уставов на соответствие стандартам доброй совести, в качестве примера можно привести положения об исключении участника и о компенсации, подлежащей выплате выходящему или исключенному участнику[86].
Однако высказывается и сомнение в эффективности оценочных норм, в частности обращается внимание на то, что такая надежда на суды возможна только в случае со штатом Делавэр, где зарегистрировано более
См.:
См.:
См.:
Ibid. P. 1659–1665.
Подробнее см.: