То, что делает меня. Ида Мартин
живи.
Тифон украдкой подмигнул мне.
– Где это у тебя такие хоромы?
В глазах Смурфика вспыхнул проблеск сознания:
– Договорился с Горбуном, он меня в Башню смерти пустит.
– Да ладно? – удивился Тифон. – Как же там жить: ни света, ни отопления, ни воды?
– Электричество подведено, можно батарею включать, ну а для воды он мне бочку даст. У него там так прошлую зиму семь таджиков жили, – Смурф провел языком по краю своей самокрутки и заклеил ее.
– Это он о той новостройке возле ЛЭП, – пояснил мне Тифон. – Ее три года назад построили. Все готово к сдаче было, но потом несчастный случай произошел: два строителя с крыши свалились – и понеслось: суды, разбирательства. Даже технику кинули. Та квартира Зоина, из-за которой их дядька достает, там как раз.
– Повезло тебе, – сказал я Смурфу. – Меня мать тоже из дома выгнала. Только квартира дрянь.
Трифонов удивленно приподнял брови и недоверчиво покосился на меня из-под капюшона.
Чувство искренней симпатии к нему и вторая банка пива подтолкнули к еще большей откровенности:
– У нее мужик новый и ребенок, а я им на хрен сдался. Пришлось к отцу переехать, но у него тоже семья своя. Жена клуша и ее отмороженный сынок от бывшего.
– Обычная история, – Смурфик беспечно махнул рукой. От его курева пошел запах сушеной травы. – Если че, давай со мной в «нумера». Только оплата в пополаме.
– Это правда? – спросил Тифон очень серьезно. – Тебя мать из-за левого мужика выгнала?
– Ну да. Хренова тренера в фитнес-центре.
– Сочувствую, – он посмотрел мне прямо в лицо, сосредоточенно, с интересом, будто впервые увидел. В размытом свете фонаря его скулы и кончик подбородка казались высеченными из камня, а взгляд непривычно потеплел. Две короткие складки между бровями сделались глубже, чем когда он злился.
– Во, это, я понимаю, трабл, – он немного помолчал, и жестяная банка заскрежетала. – А до этого вы с ней ладили?
– Вполне. Довольно дружно жили.
– Я свою мамку не люблю, – опять влез Смурфик. – Она злобная и животных терпеть не может. Самая большая любовь человека – это он сам.
– Вот и правильно, – Тифон глубоко вдохнул сырой вечерний воздух. – Так и надо. Любить самого себя и ничем не париться. А то иногда так подгорает, что реально проще сдохнуть. Почему еще никаких обезболивающих от этого не придумали? Таблетки, например, или уколы. Сходил, капельницу поставил. Все. Наутро проснулся новым человеком. Кристально чистым, свежим, безмятежным. Никого не любящим.
– Как это не придумали? – Смурфик полез в карман и вытащил пару подозрительных таблеток.
– Не, от этой дряни мозги выключаются.
– Вот от них-то, от мозгов, и все твои неприятности, – поучительно сказал Смурф.
– Если бы от мозгов, – тяжело вздохнул Тифон, морщась от дыма своей сигареты. – Тогда с этим можно было бы что-то сделать.
– Ты это сейчас о чем? – То ли на меня пиво так подействовало, то ли я совсем потерял