Сотворение света. Виктория Шваб
совсем типичный для арнезийца, а другой – черный глаз антари, помеченный магией. Он говорил о том, что Келл – авен. Благословенный.
А Рай, с теплой смуглой кожей, черными волосами и янтарными глазами, был типичный лондонец, типичный Мареш, типичный представитель королевской семьи.
Келл заметил сначала румянец принца, потом – расстеленный перед ним пергамент. Опустился на колени, расплескав по камням красную ткань плаща.
– Где ты это взял? – спросил он, и в голосе мелькнуло неодобрение.
– У Тирена, – ответил Рай и в ответ на недоверчивый взгляд брата поправился: – У Тирена в кабинете.
Келл пробежал глазами заклинание и нахмурился:
– Вечное пламя?
Рай рассеянно поднял с пола монетку и пожал плечами:
– Первое, что попалось под руку. – Он старался говорить небрежно, как будто ему дела не было до дурацкого заклинания, но горло невольно сжималось, а глаза горели. – Не важно, – отрезал он и швырнул монетку на пол, будто камушек в воду. – Все равно у меня не работает.
Келл подвинулся, зашевелил губами, разбирая почерк жреца. Сложил ладони чашечкой, как будто держал в руках пламя, которого еще не было, и начал произносить заклинание. У Рая слова падали, будто тяжелые камни, а в устах Келла звучали как поэзия, гладко и сочно.
Воздух сразу нагрелся, над пергаментом поднялся пар. Потом чернильные линии набухли капельками масла и вспыхнули.
Между ладонями Келла затрепетало пламя, яркое и белое.
Ему это далось так легко, что Рай невольно ощутил злость на брата – жаркую, как искра, и такую же недолговечную.
Келл же не виноват, что Рай не способен к магии. Рай встал было на ноги, но тут Келл дернул его за манжету. Он подвел руки брата к сторонам свитка, дал почувствовать собственную магию. По ладоням Рая пробежало тепло, он восторгался силой и при этом досадовал, что она принадлежит не ему.
– Неправильно это, – прошептал он. – Я принц, наследник Максима Мареша. И не могу даже свечу зажечь.
Келл прикусил губу – вот его мама никогда не ругала за эту привычку – и сказал:
– Власть бывает разная.
– Лучше бы я владел магией, чем короной, – насупился Рай.
Келл всмотрелся в язычок белого пламени.
– Королевская власть – это, если вдуматься, разновидность магии. Волшебник повелевает стихией. Король повелевает империей.
– Только если у короля хватает сил.
Тогда Келл поднял глаза:
– Ты станешь хорошим королем, если сумеешь не погибнуть раньше.
Рай ахнул, и пламя затрепетало.
– Откуда ты знаешь?
Келл улыбнулся. Это случалось редко, и Рай гордился – только ему одному удавалось вызвать у брата улыбку. Но потом Келл ответил:
– Узнал с помощью магии, – и Раю захотелось его отлупить.
– Ну и гад же ты, – буркнул он и хотел отстраниться, но брат крепче сжал его пальцы.
– Не убирай руки.
– Пусти! – воспротивился Рай, сначала шутливо, но потом, когда