Отложите свой брандспойт и утрите свои бакенбарды. Николай Липкин
приходящая ей на ум причина, по которой она приобрела эту картину, – это то, что на картине фигура мужчины отдаленно напоминала ей фигуру ее мужчины.
Машину она водить не умела и не хотела учиться. Точнее, хотела, но сначала надо походить на курсы английского языка – это важнее, это для работы надо, потом йога, залечить наконец-то тот зуб… А потом… Когда найдется свободное время… Можно позаниматься и вождением! Тем более, особой необходимости в этом не было: каждое утро он отвозил ее на работу, обратно она добиралась самостоятельно, благо рядом и с работой, и с их домом проходило метро. Он же был противоположного мнения:
– Куда с тобой ни поедем – ни выпить, ни повеселиться! Да и вообще: надо, как сейчас без машины!
Если они выезжали куда-нибудь далеко за город, на проселочной дороге он всегда садил ее за руль. Получалось у нее неплохо. В принципе, все, за что она бралась, получалось у нее неплохо.
Так, однажды они возвращались с дачи своих друзей, было еще не поздно, светло, дорога асфальтированная, пустая, вдали от населенных пунктов и загруженных трасс. Он посадил ее за руль. Ехала она сначала небыстро – 40 км в час, потом, решив, что глупо так медленно ехать по пустой, хорошо просматриваемой дороге, увеличила скорость до…
Постоянно оказалось держать ее трудно: бросив очередной взгляд на спидометр, увидела, что набрала уже под 90. Сбросила, но не сильно. Ехала аккуратно, замедляя на изгибах дороги. Он разговаривал по телефону с каким-то неимоверно занудным заказчиком: по мимике, интонации было очевидно, как его раздражает этот разговор. Тем не менее, набравшись терпения, он, как ей казалось, в сотый раз объяснял тому одно и то же. От вождения она получала удовольствие: ощущение скорости, незнакомое ей чувство единения с машиной – когда что-то большое, неодушевленное так легко подчиняется малейшему движению, рядом любимый мужчина, пусть и злой, раздраженный, но разговор все равно рано или поздно закончится, он посмотрит на нее, она улыбнется, скажет ему что-нибудь приятное, и у него снова будет хорошее настроение.
«Тормози, тормози!» – вдруг заорал он. Откуда-то из леса наперерез им на дорогу выперся трактор. Она растерялась, с силой нажала педаль ногой, но машина почему-то не остановилась, а, наоборот, резко кинулась вперед, стремительно сокращая расстояние между ними и трактором. В последний момент он, отпихнув ее, схватился за руль, резко крутанул его в сторону: машина вильнула с визгом шин, объезжая трактор, выровнялась и понеслась дальше.
«Убери ногу с газа!» – закричал он. Какую-то долю секунду она еще не понимала, что он от нее хочет и чего так зло орет, а сообразив, сбросила правую ногу с педали, левой резко вдавив тормоз – так резко, что их обоих бросило вперед, благо оба были пристегнуты. Когда они менялись местами, она обратила внимание, что у него мелко дрожали руки. Сама она толком и испугаться не успела. Всю оставшуюся дорогу ехали молча. Она давно заметила, что когда она сделает мелкую глупость: забудет дома мобильник,