Барбара Радзивилл (сборник). Юрий Татаринов
Барбара услышала какую-то возню. Ей даже показалось, что зазвенели сабли…
– Вы что же, считаете, что в этот дом нас приводит одно любопытство? – угадала она голос пана Гояловского. – Ошибаетесь, пан Якоб. Не только вас, но и всех нас тянет сюда одно и то же – любовь. Мы все готовы постоять за панночку, ибо убеждены в ее исключительности. Разве привлекла бы нас какая-нибудь маринованная обезьяна, глупая курица или надменная гадюка? Нет! Мы приходим сюда, потому что в нашем городе нет панны нежнее и прекраснее. Я не удивлюсь, если узнаю, что в панну Барбару влюблены еще сто таких же, как мы с вами. Конечно, нас мучает неизвестность, – продолжал он. – Кому из нас повезет, кто возымеет право назвать панночку своей суженой? Но простите, ведь это глупо – решать подобный вопрос с помощью оружия. На то есть воля Божья. Вместо взаимных упреков и оскорблений нам надлежало бы проявить друг к другу терпимость.
– Да что вы все усмиряете меня?! Смотрите, какой духовник нашелся! У вас такая же сабля на боку, как и у меня. И фехтуете вы не хуже моего. Поэтому не надо хитрить! Знаю я вас, хитрецов. Стоит представиться случаю, и вы тут как тут – первый среди воздыхателей!
– Глупо, пан Якоб. А в вашем положении просто вдвойне глупо! – ответил пан Гояловский. – Я не духовник и не хитрец, как вы выразились, я просто здравомыслящий человек. Вот войдет сейчас пан Анджей и спросит: «Чего вы собрались, ясновельможные?» Что вы ему ответите?
– Я знаю, что ответить.
– Все мы знаем. Да что в том проку? Все одно против судьбы не пойдешь. У каждого из нас, панове, слишком мало шансов.
Этот неожиданный пессимистический вывод как-то сразу усмирил гостей. Притих даже пан Пелецкий. Неотвратимость того, что всем им будет отказано, кажется, имела под собой реальную почву. Угадав настроение своих кавалеров, Барбара сочувственно вздохнула – ей стало жаль их. Не выдержав затянувшейся паузы, преисполненная желания развеселить собравшихся, она побежала в Рыцарский зал. Только теперь она осознала, что недостойно выбирать кавалера способом подслушивания, что поклонники ее искренни в своем чувстве к ней. Последнее обстоятельство радовало и наполняло ее душу гордостью.
В коридоре второго этажа она неожиданно встретилась с отцом.
– Куда? – спросил пан Анджей.
– Гости явились. Ждут. – Ну что ж, пойдем вместе, – ответил пан Анджей. – У меня найдется, что сказать им.
Барбара была вынуждена подчиниться и с замирающим сердцем, читая про себя молитву о спасении, открыла дверь зала. Пан Анджей переступил порог первым…
Увидев хозяина и его дочь, гости поднялись, принялись отвешивать поклоны. Застучали об пол ножны, заскрипели сапоги, послышались приглушенные приветствия:
– Божьей милости и здоровья пану и панночке… Долгих лет жизни… Рад приветствовать вашу милость и вас, панна Барбара…
Пан Анджей вышел на середину зала, повернулся и внимательно оглядел каждого из собравшихся.
– Прошу меня извинить, ясновельможные, – подчеркнуто вежливо сказал он, – хочу обратиться к вам