Роковая страсть короля Миндовга (сборник). Юрий Татаринов
сотней варутинских дружинников. Как и было условлено, отряд прибыл в назначенное место к полудню…
Государь, наместник и сопровождавшие их лица были препровождены в просторную замковую залу, где в углу играли огненные блики большого камина. В центре помещения были выставлены два кресла с высокими спинками. Гости с удовольствием присели. Лифантий и другие шуты устроились у ног светлейшего. За спиной короля обосновался преданный Мончук. По правую сторону от князя Довмонта застыл, словно могучий дуб, богатырь Гесь.
Повелитель окинул взглядом покои и, не заметив ничего особенного, остановил взгляд на хозяине замка.
– Ну, как поживаешь, брат Гердень? – спросил он. Уже только по интонации его голоса можно было понять, что настроение у короля превосходное.
– Слава богам, мой господин! Да продлят они дни власти твоей над нами! – учтиво ответил толстяк и низко, насколько позволил живот, поклонился.
– А мы к тебе с важной миссией, – продолжил король. И оглянулся на нальшанского князя, как бы надеясь услышать от него подтверждение своим словам. Угадав, что все, кто находился в палате, превратились в слух, государь пояснил: – Ратуя о благополучии вверенного мне в опеку народа, к тому же потакая требованиям друзей моих, – тут он опять оглянулся на князя Довмонта, – задумал я, брат Гердень, обзавестись семьей. Хочу попытать счастья основать династию и тем самым укрепить как власть свою, так и саму Литву.
Светлейший неожиданно притих. Он был уверен, что хозяин спросит о чем-нибудь, на худой конец просто выкажет какую-то реакцию. Но толстяк будто воды в рот набрал – продолжал таращиться на него с удивлением и страхом. Желая подбодрить труса, король пошутил: – Не так уж и стар я, надеюсь еще послужить на благо державе. При этом бородка его шевельнулась, он улыбнулся. Впрочем, то был, скорее, оскал хищника.
– Ну, а если не справлюсь, – продолжал с многозначительной миной светлейший, – осечка какая случится, призову на помощь наместников. Благо, они у меня все люди молодые, не подведут! – и наконец заключил: – Словом, брат Гердень, твой товар – мой купец…
В больших, навыкате, глазах хозяина Ольши читалось ожидание чего-то невероятного. Толстяк по-прежнему не исключал возможности того, что визит сей может сулить ему гибель. Спохватившись, бедняга стал рассыпаться в лести:
– Приветствую решение твое, мой государь! И одобряю его всем сердцем! Всегда стоял на твоей стороне, стороне правды! Твоя воля для меня и моей семьи превыше всего! Готов выполнить любое твое указание!..
– Так выполняй! – прервал его гость. – Зови свою дочь! На то и смотрины, чтобы оценить друг друга! – и опять оскалился.
На этот раз его улыбку озвучили шуты – палату потревожил грубый мужской смех…
– Ну, что стоишь! – продолжая подталкивать толстяка, добавил светлейший. – Зови! – и снова пошутил: – Если кавалер проявляет нетерпение, значит, он еще годен на что-то!
Эта острота окончательно распоясала приезжих шутов. Смеясь, те принялись