Детская комната. Максим Милованов
в прозрачном полиэтиленовом пакете: тетрадь, ручка, школьный дневник и учебник по математике. Пока Кузьма соображал, как бы ловчее выкрутиться, кондукторша вынырнула прямо перед ним и спросила:
– Ну что, молодой человек, за проезд платить будем?
Кузьма открыл было рот, но сказать ничего так и не смог.
– Ясно, – поняла кондукторша. – Деньги дома позабыл, да?
– Да…
– А совесть не позабыл?
Она застегнула сумку с деньгами и приготовилась выдворить зайца. А тут еще автобус, как назло, остановился. Двери открылись, в салон ворвался холод. Это подействовало на женщину как-то странно: она вдруг замешкалась, глянула на испуганного мальчика, потом на окно, покрытое ледяным узором, поежилась и сказала:
– Ладно уж, езжай…
Через час он стоял на перроне городского автовокзала, стоял и испуганно озирался. Уезжая из дома, Кузьма был уверен, что уже вскоре его начнут искать, и едва он выйдет из автобуса, к нему подойдет добрый милиционер и скажет: «Кузьма Кузяев? Из Тумботино? Так-так… Что же ты, Кузьма, мать не жалеешь. Она уже с ног сбилась, тебя разыскивая». Но все оказалось совсем не так. Людей в милицейской форме вокруг было много, но никто не обращал на подростка ни малейшего внимания. Кузьма даже хотел подойти к высокому сержанту с автоматом наперевес и спросить, не его ли он высматривает в толпе, но в последний момент передумал.
«Раз уж занесло в город, надо хоть поглядеть, как тут люди живут», – решил он и спустился в подземный переход.
Жили здесь хорошо – это он понял сразу. Длинный переход был уставлен ларьками и палатками, где продавались бесчисленные яркие безделушки. Кузьма подолгу задерживался возле каждой палатки, с любопытством рассматривал диковинные вещицы. Особенно долго он стоял возле прилавков с детскими игрушками. Гоночные машинки, роботы-трансформеры, тетрисы, наклейки, сводилки, фишки – столько всего, что с ума сойти можно! Когда кто-нибудь из взрослых покупал что-то для своих детей, у Кузьмы к горлу подкатывал комок – обидно было.
Последнюю свою игрушку Кузьма получил почти год назад, на день рожденья. Это был пружинный пистолет с пулькой-присоской. А сам он мечтал о мини-конструкторе «Лего-звездолет». Что поделаешь, пистолет был втрое дешевле.
Вспомнив о дне рожденья, Кузьма крепко стиснул кулаки. В тот самый день отчим впервые поднял на него свою вонючую волосатую лапу. Он ударил, а мать смолчала. Вот с тех пор все и началось…
Семья Кузяевых ничем особенным в поселке не выделялась. Жили как все, не лучше и не хуже. В рабочие дни работали, в праздники гуляли. Бывало, что и выпивали лишнего, но такое в поселке случалось едва ли не с каждым. На сына своего Кузьму, в честь деда названного, родители особого внимания не обращали. Рос себе пацан и рос, учился хорошо, а по математике с физикой и вовсе был отличником. Но вот однажды приключился с Кузьмой странный случай. Осенью вместе с классом он пошел в лес собирать гербарий и заблудился. Искали его почти сутки и насилу нашли. Целую неделю после этого Кузьма буквально купался в родительском внимании. С тех пор, как только отец с матерью начинали забывать о сыне, он «исчезал». Обычно он прятался в заброшенном здании асбестового завода. Роль связного выполнял верный друг Андрюха Захаркин, сообщал, как идут поиски. Но как-то раз друг Андрюха принес черную весть: сказал, что дом их сгорел, а на пепелище обнаружены человеческие останки. Так Кузьма остался без отца. А вскоре появился ненавистный отчим.
– Эй, пацан, ты че тут трешься? – оборвал воспоминания чей-то голос. – Вали отсюда, пока не получил. Тут моя территория!
Угроза исходила от щуплого мальчугана лет одиннадцати или двенадцати, одетого в промасленную фуфайку, который только что просил прохожих «подать на хлебушек». Кузьма невольно улыбнулся.
– Че скалишься? – еще больше завелся тот. – Ща как дам в зубы!
Стычка с воинственным попрошайкой в планы Кузьмы не входила. Не говоря больше ни слова, он окинул подземное царство прощальным взором и выбрался наружу. Оказалось, его экскурсия по переходу продолжалась довольно долго: город уже накрывали сумерки, кое-где зажглись фонари и неоновые рекламы.
Кузьма даже испугался. «Может, лучше назад податься?» Он попытался представить, что сейчас делает мать. Плачет, ищет, волнуется? «Не фига ее жалеть! – Кузьма дернул головой. – Пусть поплачет. Пусть поволнуется. Пусть решит, кто ей дороже: я или этот волосатый жлоб».
Итак, путешествие продолжалось. За разглядыванием красивых витрин незаметно пролетели еще несколько часов. Машин и людей стало меньше, магазины закрылись. Потом Кузьма принялся наблюдать за жизнью, закипающей в многочисленных ресторанах и кофейнях, однако вид жующих людей не прибавлял положительных эмоций – ведь последней пищей, побывавшей в его желудке, был бутерброд с маргарином на завтрак. И Кузьма решил, что пора вернуться к автовокзалу и сдаться там первому же милиционеру.
Когда он спустился в знакомый подземный переход, там было безлюдно, почти все ларьки закрылись. Тем удивительнее было услышать за спиной:
– Стоять, пацан!.. Гони бабки!..
Кузьма