Стихи разных лет. Борис Валерьевич Башутин

      Скрипнула дверь

      Слепые следы на снегу

      В полночь домой возвращаюсь,

      но домой ли?

      Чисто выметен пол

      в этом храме без снов

      Я хотел быть младенцем

      без смертных грехов,

      а весна уронила платок

      у дверей

      В долгом небе лишь клик

      голубых журавлей.

      Я хотел быть младенцем,

      а стал подлецом

      Я хотел быть огнем

      с просветлевшим лицом

      Все, что было ушло,

      придавило крестом

      День растерян и слаб

      за промытым стеклом

      С ночного корабля

      я вижу стройный мир

      великолепных звезд,

      исполненных печали

      Вселенская тоска

      и строгий чей-то лик

      в их отблесках

      и острый привкус стали

      мне чудится

      И откровенность волн

      пугает обожженные глазницы

      И серый горизонт

      в желании любви

      ласкает обнаженные границы

      усталых волн

      Крик одиноких птиц,

      тревожный и бессильный

      пред смиреньем,

      наполнил сердце

      странной красотой,

      священным и внезапным

      откровеньем

      о близости конца

      и о Суде Любви,

      о новом мире

      и о вечном плене,

      на иго – благо,

      тяготы легки,

      и смерти нет

      и нет пустых сомнений

      Я выброшен на берег откровений

      в очарованье Божьей красоты

      Разлуки нет

      Есть тысячи мгновений

      священной и внезапной тишины,

      А нивы кровоточат

      кроткий Ангел

      склонился над моею головой

      Я пью вино огня

      и умиленья,

      колени преклоняя пред Тобой

      Северных красок дыханье

      Коснулось уставших глаз

      Горсть первозданного снега —

      к хрупким и нежным губам

      Божья Премудрость таится

      в складках суровых гор

      Странная серая птица

      в небе сплетает узор.

      От золотого побега —

      вновь к одряхлевшим грехам

      мне возвращаться,

      но тесно

      в сердце тревожным стихам

      Солнечный луч

      ненадежен в мутном и грязном стекле

      Ломок, печален, непрочен

      призрачный вздох в тишине

      И возвращенье к привычным,

      ныне забытым делам

      хуже жестокого плена

      Яд, разрушающий храм

      Наших прекрасных желаний

      долгих молитв

      и цветы —

      алые маки в пустыне

      отблеск багряной звезды

      Полночное похмелье.

      Крик ребенка в пугающей

      бездонной глубине

      июльских снов

      Поблекшая иконка

      стоит на запылившемся