Записки судмедэксперта. Андрей Ломачинский
– мать и подруга. Спрашивают, что случилось, мать ничего не знает. Лицо в полнейшей растерянности, похоже действительно для неё случившееся полная неожиданность. Подруга тоже молчит, только отчего-то жмётся к стенке. По поджатым губкам и бегающим глазкам создаётся впечатление, что не всё так чисто – похоже что-то она всё же скрывает.
Сняли девушку, положили на каталку, отвезли в приёмный покой госпиталя. Там полностью раздели, подошли хирург, терапевт, реаниматолог… И тут замечают, что на простынке, какой была покрыта та каталка, красное пятно. Откуда? Да между ног. Госпиталь малюсенький, нету там в штате гинеколога. Ближайший за триста вёрст, в Магадане. Придётся самим. А гинеколог оказался и не нужен – кровь из заднего прохода сочилась. Небольшой разрыв на анусе. Пока реаниматолог устанавливал систему для внутривенных вливаний, хирург быстро пальцевое исследование заднего прохода провёл. И обнаружил там сперму. Эге, вот какое дело! Изнасилованием с извращённым половым актом и причинением тяжких телесных повреждений такое называется. Статья 117, а учитывая возраст потерпевшей (несовершеннолетняя), то ещё и 119. Впрочем, выглядит вполне половозрелой. Кто же это мог быть. Беглые зэки, бичи, старатели, залётные гастролёры? Местные – рыбаки да охотники – на такое не пойдут, нравы Севера строгие. А может, это наши солдаты постарались? Но рассуждать некогда – похоже повреждения внутренних органов серьёзные, срочно девушку на стол. Едва догадались стерильными тампонами смазы из заднего прохода и влагалища взять. И, на счастье, фельдшер, что у них за лабораторию отвечал, дельный попался. Перед тем как положить этот материал в пробирки и поставить в холодильник, он тампонами мазнул по стёклышкам для микроскопии. Подписал, что откуда – получились готовые микропрепараты, разве что не прокрашенные. Вот молодчина, здорово помог следствию! Места глухие, следователю придётся на вертолёте сюда лететь. Поди знай, когда он явится, а тут ещё и погода нелётная.
Когда разрезали живот, то сразу по всей операционной завоняло фекалиями. Среди розовых кишок прятались коричневые колбаски – самая мерзкая находка для хирурга. Без разрыва кишечника такое в брюшную полость не попадёт. Причину нашли быстро – ректальная ампула, самый последний участок прямой кишки, разорвана по длине. Края раны рваные – явно такое возможно только в одном случае, если в задний проход забить что-то твёрдое, например палку. Да, настоящий садизм… Хирурги рассуждают, а их руки тем временем ловко вылавливают вышедшие из разрыва фекальные массы и бросают их в стоящий подле стола тазик на треноге. Вонь так и лезет под маски. Вот наконец последний кусок. Подбежавший санитар сразу уносит таз, воздух в операционной становится чище.
Меняются халаты и перчатки, кто-то по-быстрому пошёл перемываться – измазавшись в дерьме, стерильности, понятно, никакой. Теперь начинается самое сложное. Нет, не ушивание ампулы прямой кишки. Это тоже весьма мудрёная процедура, требующая хорошей сноровки, твёрдых знаний и навыков.