Почему русским нельзя мечтать? Россия и Запад накануне тотальной войны. Платон Беседин
не возносит на вершину. Им остается лишь следовать по пути доллара дальше, успокаивая себя тем, что это не конечная точка маршрута. Чрезмерность – фундаментальная черта современного общества, инспирированного американской мечтой.
Как побочный эффект, она может порождать дискомфорт и пустоту внутри человека, которая постепенно наполняется чем-то вроде безумия. «Американский психопат» Брета Истона Эллиса – пусть и художественное, но очень точное описание данного процесса. Именно США остаются лидером по числу психически ненормальных людей. Проблема эта решается не их сокращением, а тем, что из года в год то или иное отклонение признается нормой. Но разочаровавшиеся в американской мечте все равно относятся к бракованным, неисправным механизмам, выбивающимся из общего ряда. Общество не может принять и понять, отчего человек, достигший, казалось бы, всего, выбирает путь саморазрушения, хотя вокруг – всеобщее ликование и сытость.
Разочарование в американской мечте наступает именно тогда, когда для многих она, наоборот, становится реальностью. Об этом крушении говорят американские писатели (от Нормана Мейлера до Хьюберта Селби-младшего) и режиссеры (от Мартина Скорсезе до Дэвида Линча). Американская мечта – казалось бы, осмысленная, эффективная и даже воплощенная – не насыщает. Она не питает вещей, изначально заявленных как самые важные на свете, но по факту давно уже списанных в утиль – вроде любви и чести, например.
Однако в общественном поле смыслов так называемые высшие ценности по-прежнему присутствуют: их не изымают, так как тогда разрушится – пусть и иллюзорная – система ценностей и ориентиров, и человек впадет в карамазовское состояние «раз Бога нет, то все дозволено». Вседозволенность – не из мифов о гнилом Западе, а всамделишная, первобытная – реально представляет угрозу существующей системе, поэтому Бог должен присутствовать, как и Его институции. Но Бог свой, определенный, выгодный. Бог, замкнутый между Санта-Клаусом и Чарльзом Линчем.
Мы видели надпись «In God we trust» на зеленых хрустящих кирпичиках, коими вымощена дорога к мечте. Вот и Международный валютный фонд говорит с вами не о кредитах – он заявляет о справедливости, которая тоже как бы сохранена в этом мире. И свобода слова, и человеческое достоинство, и демократия, и равенство – зачастую данные понятия тесно сопряжены с газом и нефтью; за поиском одного неизбежно следует поиск другого. Единство Бога и денег, когда можно купить то, что нельзя купить, – примерно таков современный спор о филиокве.
Пожалуй, самый известный и богатый художник современности Дэмиен Херст прекрасно отразил это в своей работе – For Love of God («За любовь Господа»). Это платиновый слепок человеческого черепа в натуральную величину, инкрустированный 8000 бриллиантами и дополненный реальными человеческими зубами. На первый взгляд, насколько богато, настолько и вульгарно, но по сути данная работа – изящная сатира на то, как любая, даже наивысшая, ценность становится товаром, и чем больше,