Защитники. Группа ИСП ВКонтакте. Валентина Спирина
этого природе. В это время никак не ожидаешь такой погоды. И она как-то творчески пытается использовать появившуюся возможность показать свою натуру и права, и будто бы дает первые предупреждения о надвигающихся кошмарах.
Без перчаток руки замерзали, и, при случае, приходилось их засовывать в карманы, хоть я этого и не люблю.
Что и говорить, а настроения никакого не было. Хорошее не давалось, а плохое я старался отгонять. Но получалось неважно. Состояние какой-то перманентной рефлексии. Наверное и было от чего, но точно ни к чему. Однако, борьба давалась сложно.
Может оттого я и ехал в этакую погоду в монастырь. В Даниловский. Других я не посещал в то время, да, откровенно говоря, и не интересовался на этот счет, а этот был самый первый куда я подался после увольнения из армии. И встретил там довольно интересного священника, который привлек меня к себе, в первую очередь своим внешним видом: высокий, несколько сутулый, будто стесняющийся своего роста, в очках и не то орлиным, не то довольно изогнутым носом. В любом случае это ему шло. Как и очки. Весь его вид подталкивал сознание подвести его под категорию ученого. Которым он на деле и оказался. Отец Иоасаф – он много давал лекций не только в России, но и Европе.
А посоветовала его мне женщина в очереди на исповеди, когда я одолевал всех вокруг вопросами к какому священнику лучше подойти, так как вечером после службы их было очень много.
Оказалось, что к нему мне было лучше. Наверное потому, что дальше в жизни я хотел заниматься наукой. А внешние атрибуты на меня очень воздействовали. Не знаю, тоже, хорошо это или плохо. Может быть эти эмоциональные ожидания так и бросают нас или в хорошее или в плохое. Сложно все это. Но плохого здесь не ожидалось.
В конце исповеди отец мне сказал о том, что Он меня любит. Я задумался, точнее пытался почувствовать это. Но эту любовь как мне было понять? В любом случае, я ему поверил. Я посмотрел на икону, потом на отца Иоасафа – он на меня, видимо ждал, что я спрошу что-то. А я ничего не просил, потому что не было слов, чтобы спросить, а чувства я выразить не мог, или было сложно. Но было какое то ощущение, что я чего то не понимал. А просто хотел, чтобы разом решились все мои проблемы. Как многие скажут – новоначальный.
Как бывало раздражало меня впоследствии это прозвище, которым этакие «профессионалы веры» одаривали других. Как будто и не человек вовсе: Так, с другой планеты некто, пытается к «нам» войти.
Заслужить, что-ли, я перед ними какой орден должен? Или стоимость входного билета мне нужно узнать? У кого? Мне кажется, что они словно группа контроля на входе в «клубешник» осматривают твое внешнее соответствие и может быть пытаются догадаться о твоем внутреннем содержимом, только здесь уже не в плане спиртосодержащих вливаний, а наполнений идеологического характера – от «чьих будешь» до «на что способен»? Последнее, уже хуже, в плане, если последует дальнейшее углубление домыслов, которое может принять характер творческий, и довольно уже тяжело, если добавятся элементы импровизации. Тут уже, что у кого впереди бежит. При этом, с человеком лишний раз и поговорить никто не пытается: