Отечественный производитель. Фантастический рассказ. Xander Nov

      Отечественный производитель

      В темном помещении котельной было сильно накурено. Никакие запреты, проверки и штрафы не могли выгнать из настоящего русского мужика привычку закуривать после выпивки. Ну а о том, чтобы в котельной не пить, никто даже не заикался. А что там еще делать-то? За небольшим потертым столом выпивали четверо представителей трудового народа, размашисто двигая локтями и перекрикивая друг друга.

      – Давай, Сашка, расскажи-ка нам еще раз, как вы чемпионат мира по футболу в две тыщи восемнадцатом просрали! – проорал один из них, кряжистый мужик с широкой черной бородой, одновременно подцепляя вилкой здоровенный соленый огурец из трехлитровой банки. Его все называли Потапычем, хотя настоящее его отчество было Иннокентьевич. Скорее всего, причина была в том, что друзья его в обычном своем состоянии настоящее отчество Потапыча просто не смогли бы выговорить.

      – Да сколько можно, господа! Это ж когда было-то, – пробасил, отмахиваясь от невесть откуда залетевшей мухи тот, кого называли Сашкой. Лет ему, впрочем, было хорошо за шестьдесят. – Уж неимоверное количество раз рассказывал, надоело уже.

      – Давай, не менжуйся, – поддержал Потапыча другой участник застолья – небольшого роста, но очень широкий в плечах парень, по прозвищу Алешенька, без шапки и с намечающейся лысиной. Он держал в одной руке бутерброд с кабачковой икрой, в другой – стакан, в котором до середины плескалась водка, и поочередно принюхивался то к бутерброду, то к водке, словно выбирая, что загрузить в организм в первую очередь. Несмотря на кажущуюся очевидность последовательности, он почему-то всё еще раздумывал.

      Еще один участник празднества, молчаливый Федор, в этот момент важно закусывал сложным многослойным бутербродом. Между перемежающимися кусками черного и белого хлеба явно виднелись шпроты, помидоры, лук, и всё это было залито майонезом, оставляющим свои белые капли на столе и штанах едока. Несмотря на то, что рот его был полностью занят высоченным бутербродом, Федор степенно кивнул, подтверждая, что и он с удовольствием послушает эту историю.

      – Ну давайте еще по одной, и расскажу, – сдался Сашка.

      – Наливай, Потапыч! – поддержал инициативу Алешенька.

      Уговаривать долго не пришлось. Потапыч зажал в огромной лапе початую бутылку водки, другой рукой сгреб четыре граненых стакана в одну кучу – так, чтобы они касались друга друга стенками, составляя ровный квадрат – и единым движением, не прерывая струи и не пролив ни единой капли, разлил всю оставшуюся в бутылке водку ровно на четыре стакана. Этот фокус ему неизменно удавался, и Потапыч был незаменим в любой компании, которая хотела бы избежать ненужных конфликтов из-за неравномерного распределения имеющихся жидких ресурсов.

      Наконец у всех было налито, собутыльники безошибочно нашли каждый свой стакан и выжидательно посмотрели на Алешеньку. Мастером по тостам был именно он. Говорил всегда мало, но по делу.

      – Ну, за российский футбол! Не чокаясь! – выпалил Алешенька. Все встали, стянули шапки, быстро молча выпили с серьезными лицами. Негромко шумел котел и шуршала листва за окном котельной.

      – Значит, дело было так… – начал Сашка. Мужики притихли и приготовились слушать.