Похищение агента. Владислав Крапивин
нота. За окном сверкала редкими звёздами августовская ночь.
Стараясь понять, что меня разбудило, я сунул руку под подушку за карманным фонариком и, повернувшись, случайно взглянул на потолок. То, что я увидел, заставило меня вскочить. Шёлковый абажур мягко светился в темноте. Он то угасал, то снова вспыхивал, словно изнутри наливался зловещим красным светом. Впрочем, странное поведение абажура не было для меня загадкой. Я знал, что на него падает из-за окна тонкий луч фонарика. Но направить этот луч мог только мой друг Лёшка. Мы договорились ещё раньше, что он будет сигналить таким образом, если произойдет что-нибудь важное.
За окном раздался короткий свист, потом в стекло стукнул камешек. Это означало, что Лёшка меня ждёт. Я стремительно оделся и выскочил во двор. Мигая фонариком, ко мне подошёл Лёшка и тихо шепнул:
– Пошли на дрова…
Мы двинулись в дальний угол двора, где за сараем сохла поленица. Это было самое удобное место для тайного разговора.
– Я тебя весь день ждал, – начал Лёшка, когда мы примостились на поленьях. – А ты приехал и даже не зашёл… Ну, ладно, – заспешил он, видя, что я собираюсь оправдываться. – Слушай. Я коротко.
Он глотнул воздух и заговорил быстрым шёпотом:
– Сегодня утром иду по улице, вижу, будка телефона-автомата. Дай, думаю, позвоню Витьке Ерёмину, чтобы скорей «Похитителей бриллиантов» читал. Целый месяц держит… Подхожу и вижу: в будке тип в белой шляпе и чёрных очках говорит по телефону и как-то подозрительно оглядывается. «Да, говорит, там и встретимся, в одиннадцать часов. Там, говорит, народ редко бывает. Будем одни, никто не помешает, говорит, а разговор очень важный.» И снова оглядывается, а глаза из-под очков блестят, как у жулика. Потом прижал трубку плечом к уху и достал из кармана… Знаешь, что?
– Атомную бомбу?
– Браунинг! Переложил его в другой карман, потом вынул блокнот и стал что-то записывать. А под конец сказал: «Значит, в одиннадцать в Парке речников, у старой беседки…» Потом он вышел, а я за ним. Узнал, где он живёт.
– Зачем?
– Вот балда! Ведь это же наверняка шпион. Вражеский агент!
Несмотря на Лешкину горячность, меня охватили сомнения.
– Может быть, тебе показалось, что у него пистолет был? На самом деле это портсигар какой-нибудь или…
Мой друг тяжело засопел. Он был смертельно оскорблён. Неужели он не в состоянии отличить портсигар от браунинга?!..
– Ладно… А ты кому-нибудь говорил про это дело?
– Нет, конечно. Мы его сами накроем. Завтра вечером он пойдёт в парк, чтобы встретиться с сообщником. Надо собрать ребят, поймать его и доставить куда следует.
– А сообщник?
– Не уйдёт. Попадётся один – найдут всех, – убежденно произнёс Лёшка.
– Нужно побольше людей, – сказал я и этим дал согласие.
– Завтра утром ребятам скажем. Пока только Владька знает.
– Кто?
– Владик. Понимаешь, мальчишка один. Переехал в наш дом недавно. Маловат, правда, а так ничего… Да я позову сейчас…
Он мигнул фонарем в одно из окон, и буквально через несколько секунд Владик оказался перед нами. При свете фонарика я увидел тонкого как удочка мальчишку лет десяти, с темным вихром, в клетчатой курточке, наброшенной поверх майки и трусиков.
– Это ты и есть Олег? Мне Лешка говорил, – без всяких предисловий сообщил он и одним махом вспрыгнул на поленицу.
Мы стали обсуждать план нашей операции.
– Всё-таки у него пистолет, – вспомнил я.
– А мы попросим Генку Ершова взять двухстволку. Позовем Глеба и Толика. Всё пойдёт как по маслу, – убеждал Лешка.
– Может быть, лучше сразу заявить, – сделал я последнюю попытку отступления.
– Боишься? – спросил Лешка.
Не мог же я сказать, что и в самом деле боюсь!
– Самим поймать шпиона во сто раз интереснее, – высказал своё мнение Владик.
«Тоже нашёлся контрразведчик, – подумал я. – Ростом мне до плеча, голос как у девчонки, а рассуждает, будто речь идёт о поимке щегла. И зачем только Лешка впутал его в это дело?..»
Мне представился завтрашний вечер, схватка в тёмном парке, быть может – выстрелы… Крупная дрожь пробежала по спине.
Скоро мы разошлись…
Ночью мне снилось, как шпион в чёрных очках и громадных скрипучих ботинках гонится за мной, потрясая револьвером и зловеще усмехаясь. Я хочу убежать от него, но едва двигаюсь, потому что ноги словно свинцом налились…
Утро принесло новые события. Прежде всего была создана «Боевая семёрка», в которую, кроме Лёшки, Владика и меня, вошли еще четыре человека. Это были наш сосед Глеб Речкин, ученик музыкальной школы, а также шестиклассники Толик, Игорь и Генка, ребята из соседнего двора. С ними мы не всегда жили в согласии, но для такого дела все ссоры договорились забыть.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст