Ветер пустыни. Мила Дрим
ской системе Ridero
Все герои вымышлены, все совпадения случайны, однако автор был бы рад, если бы подобная история любви существовала.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Восьмой век, Иберийский полуостров, северные земли
Жасмин с тревогой в груди окинула темное поле – оно, подсвеченное узкой лунной дорожкой, выглядело мрачным и пустым. Да, пустым. На этом поле, поросшем сорняками и цветами, вот уже несколько лет не всходила рожь и пшеница. Вот уже три года земли и живший на ней народ погрузились в скудное, жалкое существование – некогда богатый мир, раздираемый междоусобными войнами и отсутствием правителя, теперь разительно отличался от того, каким он был с десяток лет назад.
Жасмин ждала брата. Ее старший, единственный брат – Оллрик, которому этой зимой исполнилось двадцать два, ушел еще вчерашним утром вместе с отрядом своих людей – горсткой воинов, и так не вернулся. Девушка отошла от окна и легла на кровать. В нос тут же ударил запах сырости – в их доме было именно так, дрова были припасены на зиму – лес находился значительно дальше от них, чтобы бездумно тратить дерево. Теперь зима кончилась, и на ее место, не торопясь, пришла долгожданная весна. Жасмин обожала это время года – каждый раз она наполнялось надеждой и верой в лучшее, стоило ей только вдохнуть сладкий, одурманивающий весенний воздух. Брат называл младшую сестру мечтательницей и был прав – несмотря на горести, свалившиеся на их семью за эти годы: пожар в большом доме, унесший жизни родителей, частый голод, пришедший после того, как начались столкновения на юге и севере – Жасмин продолжала верить и ждать чудесных перемен.
Жасмин. Странное, непривычное имя для девушки из семьи вестготов. Но девушка знала историю своего имени – когда-то ее мать, жившая на юге Иберии, жила в доме с жасминовым садом. Затем, она покинула отчий дом и стала женой отца Жасмин. Свою новорожденную дочку женщина назвала в честь любимого цветка. А для Оллрика южная красавица стала заботливой мачехой. Они прожили в мире до того страшного дня – и тогда, четырнадцатилетняя Жасмин, и восемнадцатилетний Оллрик стали сиротами. К тому моменту империя вестготов окончательно потеряла свою власть – и пришло мрачное, смутное время. Все вдруг погрузилось в темноту – невозможно было понять, кому можно было доверять – вовсю процветали грабежи, убийства, насилие.
Казалось бы, в такие трудные времена духовенство должно было помочь народу и направить его на путь истинный. Но этого не случилось – религиозные деятели были слишком заняты устранением язычества и любого мракобесия. Огнем, отлучением от церкви наказывались вероотступники. Лишенный достойного правителя, без какой-либо поддержки, народ, предоставленный сам себе, пытался выжить любой ценой…
Жасмин прикрыла глаза. Странное, непонятное чувство, подкравшись к ней, сковало ее грудь, мешая полноценно дышать. По венам растеклось осознание – скоро все изменится. Говорят, именно так приходит предчувствие. Девушка не могла знать. Она испытала это ощущение впервые и, напуганная, зашептала молитву, выученную ей наизусть – именно ее мать читала ей перед сном. Знакомые слова и воспоминания о детстве потихоньку успокоили Жасмин, и она заснула.
Жасмин проснулась с первыми лучами солнца, разбуженная голосами, доносившимися снаружи. Стоило только бросить один взгляд из окна – и девушка поняла – брат вернулся. И не один. Жасмин торопливо ополоснула лицо прохладной водой и, натянув поверх нижнего платья верхнее одеяние из плотной, грубоватой ткани грязно-серого цвета, поспешила приветствовать Оллрика.
Дом, в котором они жили, был построен из дерева и не имел второго этажа. Однако, он был просторен, хоть и большинство комнат пустовало – в них не было какой-либо мебели, лишь окна и стены, которые становились особо холодными в зимние дни. Только в двух спальнях – сестры и брата, более-менее было уютно из-за наличия кроватей и старых, выцветших гобеленов, висевших на стенах, последние являлись больше защитой от ветров, нежели эстетическим украшением убранства.
– Сестрица! – улыбающееся лицо Оллрика – светловолосого молодого мужчины, обратилось к Жасмин, показавшейся на пороге дома. Они были похожи с братом, оба светловолосые, со светлой кожей лица и светлыми волосами. Казалось, ничего не передалось Жасмин от ее матери, однако, если хорошенько присмотреться, можно было заметить, что ресницы девушки и брови – значительно темнее, чем ее волосы, а лицо, смешавшее в себе разные крови, более чувственное и мягко – выразительное – в нем не было резких, жестких линий, присущих народу вестготов.
Помимо Оллрика на девушку обратили внимание его друзья и соратники – пятеро молодых мужчин не сводили с нее глаз, пока она шла здороваться с братом. Даже это грубоватое, изрядно поношенное платье не портило расцветающей красоты Жасмин. Оллрик тоже видел это – и красоту сестры, и взгляды друзей.
– Оллрик! – выдохнула Жасмин, обнимая его за плечи и окидывая тревожным взглядом. – Я думала, что с тобой что-то случилось.
– Эй, сестренка, – тот приобнял ее, – случилось, но в этот раз хорошее – сегодня на завтрак у нас будет вкусный, свежий хлеб,