Охотник: Охотник. Зверолов. Егерь. Владимир Поселягин
отцом пожали руки друг другу.
– Здорово, бать, – степенно поздоровался я, прекрасно зная, что отец не любит суеты.
– Здравствуй, сын… – посмотрев в сторону суетящихся у корыта фигур, отец отстраненно сказал: – Чуть толпой сюда не рванули. Рома, дед с бабкой хотели. Еле уговорили их остаться, мол, сами справимся. Тебе привет от всех.
В это время из дома вышла хозяйка и присоединилась к остальным женщинам.
– Хорошо, что было желание, значит, не безразлично, и хорошо, что не приехали. Шуму было бы много. Я вам через два дома комнаты снял, там переночуете – и завтра обратно. У меня тут дела… Нужно закончить с оформлением документов по отцовству.
Эта причина вполне устроила отца, хотя он и бросил на меня острый взгляд.
– Как Толик? – сменил я тему.
– Три дня назад письмо от него пришло. Пишет, что нравится. На физтренировках отдыхает. Недавно в рукопашной раскидал пол-отделения. Командование заинтересовалось, узнало, что это ты его обучил, и назначило на должность инструктора по рукопашному бою. Две недели уже учит, – отцу было явно приятно рассказывать про успехи сына. – У тебя как дела?
– Да так. Старшего лейтенанта получил, – и тут же как бы между делом: – Недавно наградили вторым орденом Красной Звезды.
Отец поперхнулся:
– Почему я об этом в первый раз слышу?! – возмутился он. – Да и откуда?!
– Я же пограничник, караваны контрабандистов брал. А говорить?.. Да как-то к слову не пришлось. Хвастаться не хотелось.
Отец все-таки переварил шокировавшие его новости, и после общих объятий – мама, наконец, оторвалась от своих ненаглядных внучек – мы стали частично разгружать машину. По просьбе отца я надел на праздничный ужин, который быстро приготовили хозяйка и мама, китель с наградами и сидел во главе стола. В общем, вечер удался. Немного портило встречу воспоминание о Марине, но я уже перегорел, а для родителей она была фактически чужим человеком, вот только внучки родные, кровиночки.
Вечером я проводил родителей и сестер до дома, где были сняты комнаты, а утром отправил с дочками обратно в Киев. Все, теперь впереди у меня работа по поиску убийц Марины. Да здравствует жесть.
Прежде чем начать, требуется посетить следователя. Что ж, с него и начнем…
В десять дня, через полчаса после того, как родители уехали, я собрался в прокуратуру. Родители увезли не только дочек, но и почти все мои вещи. Оставив только одну импортную спортивную сумку, которую я подарил Толику на семнадцатилетие, с его же одеждой. Про документы и оружие я и не говорю, они всегда со мной. Правда некоторое взрывающееся и стреляющее оружие я переложил из чемодана в сумку. Кроме пээма у меня были затрофеены вальтер с полусотней патронов и тремя магазинами, две лимонки тысяча девятьсот сорок третьего года выпуска, эсэсовский кинжал и финка. Причем действительно финского исполнения. К вальтеру был прикреплен неплохой глушитель, по крайней мере, с двадцати метров ничего не было слышно. Такие были у всех бойцов и офицеров отрядов,