Секс/Ложь/Джанки. Глеб Андреевич Васильев
об этом. Впрочем, даже если и знаешь – все равно расскажу.
Слово Junk переводится с английского языка как «утиль», «ненужный хлам», «отбросы», «чушь», а также нередко обозначает сильнодействующие наркотики. Fiction – выдумка, небылица, в том числе и литературная. В сумме Джанк и Фикшн дают постмодернистский литературный жанр – далекий от практичности, но сильнодействующий, психоделичный и грациозный, как развинченная марионетка.
Джанки – маленькие, но чрезвычайно бойкие солдатики постмодерна. Рассказы, написанные в стиле Junk-Fiction – штука довольно-таки странная. Науке до настоящей поры не удалось выяснить, являются ли джанки рассказами в принципе. Они тяготеют к эмоциональной экспрессии, чураются норм этики и морали, нередко позволяют себе форменное хулиганство или наоборот – фантастическую красоту и зашкаливающе трогательную нежность. Но, вытворяя все это, джанки не рассказывают истории как таковые.
Эта книга, под завязку набитая джанками, получила название «Секс/Ложь/Джанки» в связи с особым положением стиля Джанк-Фикшн. Как любая изящная, хорошо сделанная вещь, каждый удачный джанк чрезвычайно сексуален и окружен аурой, вызывающей страстное желание и позывы к обладанию. При этом каждый счастливчик, в чьей жизни случаются эпизоды сексуального характера, знает – без лжи этих эпизодов было бы гораздо меньше или не было бы вовсе. Закон суров и прост: хочешь секса – лги. Хочешь много секса – утони во лжи по уши. Не хочешь ничего, кроме секса – забудь слово «правда».
Людям о джанках известно крайне мало, поэтому в качестве комментаторов были приглашены неживые предметы. К счастью, их неживость не мешает им как иметь свое собственное мнение, так и высказывать его без обиняков.
Не знаю, стоит ли об этом упоминать, но… ВНИМАНИЕ! При создании джанков не был употреблен ни один из известных видов наркотических веществ.
Занятного чтения!
Комментарий №1
Тельняшка:
«Я неисправимый романтик. Бескрайние океанские просторы, бездонная глубина космоса, дремучие леса, небо в перистых облаках, заснеженные горные вершины – все это мое. К этому я стремлюсь, это люблю всей душой. А плотская любовь… Не то, чтобы мне не хотелось любить и быть любимой, нет. Однажды у меня был роман с зеброй. Но я приняла решение прекратить его, осознав ответственность. Понимаете, у меня полосы продольные, а у зебры поперечные… Да, я испугалась. Зебра очень хотела детей, а я… Я испугалась, что у нас с зеброй может родиться решетка или хуже того – клетчатый шарф. К такому я не готова»
Джанк №1: Полосы
В нашу последнюю встречу ты был полосат. Удивленная, чуть не сбитая с толку полосатостью, я не сразу тебя узнала. А когда пришло узнавание, к горлу подступила комковатая зависть. У меня же есть две чудесные тельняшки в облипочку! А я их и не надела ни разу, дура.
Ты был в своей полосатости так свеж, как давным-давно сгоревшее небо моей юности. Пусть я глотнула твои полосы на излете, вместе с последним вдохом, который мне суждено было сделать, прежде чем царственным линкором пойти ко дну, чтобы остаться там навеки. Пусть волны всех океанов колышутся где-то там, высоко над моей головой – теперь это не важно. Отныне ни на одном пешеходном переходе ты не пересечешь меня своей гарцующей зеброй – не беда. Главное, что я успела насладиться каждой твоей полосочкой тогда, в нашу последнюю встречу. Перед твоими полосками я была обнажена и просила, чтобы ты нашел полосочку на мне. Пусть саму тоненькую, саму стыдливую и неприметную.
Ты говорил – смотри, какие тонкие пальчики. Как их не растопыривай, а щелочки между ними все равно такие узенькие. А можно и сжать пальчики в ладошке, тогда щелочек и вовсе не останется, одни лишь черточки полосок. Но, как ни сжимай пальцы, сквозь них все равно будут просачиваться минуты, часы, дни и года. Между пальцев проскользнут люди, автомобили, дома, города и страны. Целые континенты легко смываются в щелочки между указательным (в никуда), средним (посредственным) и безымянным (в геройстве своего щедрого попустительства) пальцами. И не вернуть того, что утекло, не заглянуть по ту сторону ладони. Так и я просеялась твоими полосками, как ситом. Мой сухой остаток уже давно стал мутной взвесью на такой глубине, куда солнце уже не может донести полосатых теней волн, гуляющих по тебе.
О, я верю, что став полосатым однажды, впредь ты уже никогда не изменишь своей чеширчатости. Ты будешь мне сниться в дивном танце окружающих тебя полос. В своих снах я буду взлетать в небо грудой металла и смотреть вниз, на взлетно-посадочные полосы, зная, что мой полет кончится ими же. Ночной медсестрой я буду любоваться ровными полосами кардиограммы остывающего тела, не думая, кому оно принадлежало. На галстуке первого встречного примечу косые полосы снизу вверх, а чуть выше, на его щеке, наоборот – четыре тоненьких полоски запекшейся крови – сверху вниз. И я буду знать, что это ты, котенок, передаешь мне привет своей шаловливой полосатой лапкой.
Комментарий №2
Шар для боулинга:
«Не кружится ли у меня голова? А ты, я смотрю, остряк. Поржать за мой счет решил, да? Думаешь, то,