Парадокс Апостола. Вера Арье
годом позднее. Они прожили очень счастливую жизнь в одном из греческих кварталов Ташкента. Мама всегда вспоминала свое детство с улыбкой: в нем были и южные цветущие сады, и купание в прохладных реках, и крепкое босоногое братство послевоенных детей. Для них были организованы уроки греческого языка, и благодаря этому маме удалось сохранить связь со второй родиной. Когда отца не было дома, она всегда обращалась к Анне по-гречески. «Από μακριά και αγαπημένοι παρά απο κοντά και μαλωμένοι»3 – эту поговорку она слышала от нее сотни раз.
Вот ей, похоже, она и последовала: любимый человек вроде бы был рядом, но ей его постоянно не хватало. Хариса же такая условная близость, похоже, устраивала – работа для него в любом случае стояла на первом месте…
– Вы готовы заказать?
Перед нею возник официант в белой рубашке и темных тугих джинсах. Анна призналась, что еще не открывала меню, хотя уже добрых десять минут сидела за столом, погрузившись в собственные мысли.
Должно быть, корсиканцу не понравилась эта напрасная трата времени, и он решил ей помочь.
– Попробуйте рагу из дикого кабана. Ну, или вот, – он уверенно ткнул в одно из названий, – тушеная телятина с оливками и полентой.
– А есть у вас что-нибудь…
– Полегче? Тортеллини с молодыми свекольными листьями подойдут?
Он смотрел на нее так свирепо, что Анна не стала спорить и заказала эти самые тортеллини.
Солнце уже садилось, и на какое-то мгновение все белые яхты, белые зонтики кафе и ресторанов, белый шпиль церковной колокольни окрасились в тот деликатный оттенок, который французы называют «цветом бедра взволнованной нимфы».
А потом в городе стало по-южному темно.
Вокруг загорелись огни, на набережную высыпало столько же людей, сколько в погожий день можно увидеть на городском пляже.
– Комплимент от заведения, – официант пододвинул к ней тарелку с аппетитными круглыми пончиками, щедро посыпанными сахарной пудрой.
– Точь-в-точь как греческие «лукумадес», только у нас их подают с медом…
– А вы гречанка? – Темная бровь удивленно взлетела вверх.
– Отчасти.
Он покосился на нее с сомнением и выписал счет. В этот момент послышались разрозненные аккорды, и вдруг грянул энергичный джаз.
– У вас тут прямо выездная сессия Парижского фестиваля, – улыбнулась Анна.
Официант раздраженно передернул плечами и высыпал сдачу в керамическое блюдце. Сравнение Кальви с Парижем его явно оскорбило.
– Это летний музыкальный праздник. Пройдитесь по набережной – такой джаз не играют в столице, – отрезал он, поворачиваясь к ней спиной.
Что поделаешь, корсиканцы бывают неприветливы…
За стойкой бара, протирая бокалы, стоял брюнет водевильной внешности. Акцент выдавал в нем итальянца.
– Остров населяют очень искренние и прямые люди. Они скупы на слова, но в случае больших разногласий, –
«Από μακριά και αγαπημένοι παρά απο κοντά και μαλωμένοι» (