Post-apocalypse now. Николай Александрович Игнатов
авала трещины даже от слабых переживаний, и зарастала болезненно, неровно.
В городке, где он жил, или как он сам выражался: «нёс бренность свою из ничто в ничто», с живописью было худо. Федин город был, что называется, построен ушедшей, более развитой цивилизацией, умевшей идти в будущее, и даже находить его светлым. Сегодня, как известно, из светлого актуально только пиво. Пара каких-то захолустий, упрямо именуемых музеями, присутствовала, но выставляемые в этих аберрациях культурной периферии картины и экспонаты трогали истинного ценителя прекрасного едва. Интернет спасал, но не всегда и ненадолго. Подобно сластолюбцу, любителю обнаженной натуры, Фёдор всё-таки порой испытывал нестерпимую потребность увидеть (в его случае – только увидеть) объект своих вожделений вживую, а не только на экране планшетника или смартфона.
Каково же, представьте, было его счастье, когда к ним в городок привезли из БОЛЬШОГО ГОРОДА выставку современного искусства. Сегодня Фёдор пришёл на неё уже в третий раз. Он ходил, смотрел, но всё никак не мог насмотреться, каждый раз натыкаясь на новые детали построения перспективы на иных полотнах, или замечая полноту цвета, что в предыдущий раз ускользнула от его внимательных, но уставших глаз. И вот, на третий день, обойдя выставку уже по четвёртому кругу, увидел Фёдор, почему-то незамеченную ранее работу. Она висела почти в углу, может поэтому ускользала до этого момента от его восприятия, а может ее и не было вчера ещё, а повесили только сегодня. Экспозиция большая, всё просто могло не поместиться в небольшом помещении местного музейчика.
Табличка под безрамной, несуразного вида, картиной содержала следующее название: «Post-apocalypse now in Russia». На картине, мираточащей пост-модернизмом, в серых тонах был изображен типичный пейзаж российского города: серый, разбитый асфальт проспекта, простершегося под застигнутыми мгновением грязными машинами, серые хрущёвки, юродиво глядящие магазинчиками, парикмахерской и прочими нежилыми помещениями первых этажей на идущих по серым же и грязным тротуарам пешеходов. А прикрывает весь этот невеселый натюрморт серое, опять же, небо; прикрывает нехотя, как-бы брезгливо, словно безмолвно сетуя на то, что ему – отражению вечности – приходится нависать и вот над этой грязью и серостью тоже.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.