Струны. Наталья Геннадиевна Черная
ращает внимания.
По неосторожности, спотыкаясь о камни проблем и обстоятельств, теряешь равновесие и падаешь. Сумка неуклюже падает на асфальт, а ты приземляешься на колено, опираясь рукой о землю, дабы не упасть целиком. Всем плевать на тебя. Они на тебя даже не смотрят. Им все равно где ты: вверху или внизу. Каждый сам за себя. И лишь мимолетная робкая любезность проявляется от какого-то старичка, держащего пакет с мандаринами в одной руке и трость во второй.
–Деточка, ты не ушиблась?-Спросил пожилой мужчина, глядя сквозь толстые очки, увеличивающие его глаза в несколько раз, отчего казалось, будто они занимали все лицо.
–Да, да, я в порядке.
Дедуля скрылся с поля зрения стоило мне поморгать. Поток людей был словно рекой, в которую он нырнул навеки.
Позвольте представиться, я – Джена Рид, та девушка, которая решила поваляться на асфальте средь бела дня, в час пик, совершенно произвольно. Если вы начнете меня судить по первому параграфу, на ум придет несколько характеристик, такие как: неуклюжая, сонная, молчаливая и может даже угрюмая. Хм, что ж, позвольте исправить ваше первое впечатление! Господа, это история не о девушке из группы поддержки, с красивыми ногами и стервозным характером, которая не может найти удобного места для своей пятой точки в этом мире и, уж тем более, не об охотнице за мечтами, верящей, что жизнь – сказка и все появится по взмаху волшебной палочки. Нет, нет. Это история о двадцатилетней мне, которая упустила все подаренные судьбой шансы и застрявшая в обыденности и разрушающей, своей серостью, рутине.
И, как я говорила ранее, погода меняется. Буквально пять минут назад светило солнце, а уже сейчас небо затянуло тучами и на мой лоб приземлилась первая капля холодного, противного, мерзкого дождя.
Я поспешила подхватить свою сумку с асфальта и поправила толстый ремень на плече. Мои ноги по памяти завели меня в метро. Я часто им пользуюсь. Как только я переехала в этот город, метро стало самым экономным, быстрым и дарящим приятное (и неприятное) одиночество, для меня средством передвижения. Несмотря на всех людей, пользующихся этими подземными червячками (как говорит моя подруга), я чувствую себя одинокой. Разглядывая других, как я обычно делаю, слушая при этом музыку, можно немного окунуться в сюжеты их жизней: определить их привычки, характер, куда они могли бы направляться, какая у них могла бы быть работа, какой породы могла бы быть их собака, скулящая от скуки дома…
Я проехала ровно шесть остановок, держа между ног большой чехол и прикрывая его руками, словно это было самое ценное в моей жизни. Когда я доехала до своей остановки, дождь заметно усилился. Мне было все равно намокну ли я, главное, не намочить чехол, висевший у меня на плече и клонивший меня в сторону. Он был почти с меня и весил приблизительно десять килограммов. Но он был важнее, чем что либо. Я заботилась о нем намного больше, чем о себе самой. Некоторые называли меня дурой, другие лишь молча крутили пальцем у виска.
Я добралась домой так быстро, как только смогла. Уже был настоящий ливень, когда я попала внутрь маленькой прихожей. У входа были большие мужские кроссовки, а домашние тапочки исчезли со своего места. Из кухни доносился свист и запах чего-то жаренного, также я услышала включенный телевизор;как и всегда, это были новости. Сняв мокрые кеды, я взяла чехол с собой в спальню и аккуратно поставила в углу. По пути на кухню, я повесила сумку на ручку двери и сняла мокрую ветровку, вешая ее на спинку стула.
–Я дома!
Мне нравилось появляться дома и нравилось оповещать. Я выросла в семье, где это было принято. И мне всегда было приятно слышать голос родных, вошедших в дом, объявляющий о своем приходе.
–Сегодня ты поздно.-Ответил мужчина.
Он стоял ко мне спиной и оглянулся лишь на мгновение. Перед ним была включена плита, на которой стояла раскаленная сковородка. Он что-то активно там перемешивал.
–Да, репетиция затянулась.
– Угуу… – перед таким его настроением, пропадало желание объявлять о своем приходе.-Тебе хотя бы платят за эти репетиции?
Этот вопрос он задавал не в первый раз и даже не в десятый. К сожалению, я слышала его каждых два дня. Это уже стало обыденностью.
–Тебе помочь с ужином?
Я предпочитала переходить сразу к чему-то, где бы я могла ему помочь, лишь бы не слушать банальные и тривиальные вопросы, которые знала более, чем наизусть.Он не ответил. И я, набравшись смелости,чтобы сгладить момент, подошла к нему сзади и обняла, поцеловав его в лопатку, так как не доставала до плеча.
–А где мой поцелуй приветствия, Лиам?-Я умела обратить его внимание на то, чего мне не хватало. В принципе, как и он.
Он обернулся и мягко, хоть и быстро, одарил меня поцелуем в губы, после чего вновь обратил свое внимание на сковородку. Поняв, что сейчас я больше ничего не добьюсь, решила переодеться прежде, чем замерзну и заболею.
После ужина и дозы любви, на которой Лиам почти был помешан, он смотрел футбол по телевизору, жуя сухарики, пока я сидела рядом, переписываясь с подругой по телефону.
–С кем разговариваешь?-Спросил парень.
Я