Американский доктор из России, или История успеха. Владимир Голяховский
Альфред Грант, солидный грузный мужчина за пятьдесят, говорил и поворачивался медленно. Он был приветлив:
– Это вы Владимир? Добро пожаловать в наш госпиталь!
С ним в операционной был другой хирург, полная ему противоположность: лет тридцати с небольшим, худой, необычайно подвижный, бородатый, восточной наружности. Он подскочил ко мне и ухватился за пластмассовую карточку с фотографией и именем на моей рубашке.
– Владимир русский? Давно в Америке? Сдали экзамен? Где проходили резидентуру?..
По акценту я заподозрил, что он израильтянин. Так и оказалось: Дани Атар проходил в госпитале двухгодичную стажировку.
С самого начала я понимал, что вести себя мне нужно тактично и правильно. Я был взят в госпиталь, чтобы помогать. Помогать, но не учить. Американские специалисты учить себя иммигранту не позволят. Ему надо долго, согласно индейской поговорке, «походить в мокасинах» американца, чтобы многое понять. Ну и, кроме того, в природе американцев заносчивость, еще Пушкин писал об этом, с чем тоже надо считаться.
Доктор Грант делал илизаровские операции из любопытства к новому методу. Сразу было видно, что он в них не имел никакого опыта: действовал он медленно и нерешительно. Дани Атар, напротив, был настоящий энтузиаст, ему нужна была скорость.
– Ну, давайте, доктор Грант, ну, давайте! – то и дело восклицал он, перебегая с одной стороны операционного стола на другую. Грант ворчал:
– Где эти е. ные гайки? Черт меня дернул взяться за это дело!.. Для такой операции нужно иметь адское терпение… Ну, а дальше что?..
Сестра сконфуженно смотрела на меня, я подсказывал ей, что нужно хирургу. Мы кое-как управились за три часа, а можно было за полтора… К концу операции настроение у всех поднялось. Грант больше не ворчал, а Атар прямо сиял от восторга:
– Мы сделали это, мы сделали!..
Хирурги из соседних операционных заходили к нам иногда, становились за нашими спинами и молча наблюдали, что мы делаем. Лица их были скрыты под масками, но по поднятым бровям и выражению глаз ясно читалось их удивление и даже скептицизм: «Посмотрим, посмотрим, что из этого получится…»
Удивляться их настороженности не приходилось: по илизаровским операциям не было никаких руководств, никакой статистики по результатам этого лечения. Американцы доверяют своей и западной медицинской литературе, но понятия не имеют о русской. Кроме того, илизаровский метод еще не имел кода в индексе расценок на хирургические операции. Поэтому страховые компании вполне законно могли отказаться платить хирургам. Френкелем руководил задор первооткрывателя. Но, чтобы другие делали новые операции бесплатно, нужно было найти таких же энтузиастов. Можно быть какого угодно мнения об американских хирургах, но заподозрить их в бескорыстии нельзя.
Уже в первые дни работы стало ясно, что мне придется пройти долгий и нелегкий путь преодоления настороженности, скептицизма, а возможно, и сопротивления. Может быть, двух-трех докторов поначалу стимулировала любознательность.