Первый робинзон Экса. Артем Каменистый
того, что произошло после боя.
– Возможно, – согласился незнакомец. – У тебя хорошая реакция, моим людям пришлось использовать шокер. А потом тебе вводили препараты, которые не лучшим образом влияют на ясность сознания. Да и другие методы применялись.
– Если я вам денег задолжал или есть другие претензии, переходите сразу к делу.
– Предпочитаешь решать вопросы без долгих предисловий? Хорошо, я не против. Скажи, ты помнишь Милу?
– Какую Милу?
– «Какую»? Следовательно, ты знал не одну Милу? Взгляни на меня. Видишь мое лицо? Не узнаешь знакомые черты?
Дарк, напрягая туго соображающую голову, ухватился за те самые проблески чего-то азиатского во внешности собеседника и неуверенно предположил:
– Мила Ким? Вы что, ее родственник?
– Отец.
– Ни ей, ни вам я ничего не задолжал.
– Это твое мнение, и оно отличается от моего. Насколько я знаю, ты некоторое время встречался с моей дочерью. У вас были отношения.
– Можете называть это как хотите, но скажу прямо: мы с ней просто трахались. Я не избивал Милу, не насиловал и был не первым и не последним парнем в ее жизни. Не было у нас с ней ничего особенного. Она относилась ко всему легко, никогда не придерживалась строгих правил. Я не вижу смысла устраивать из-за этого такие разборки. Если она беременна, то и здесь я ни при чем. Мы давно не встречались, это можно легко выяснить.
– Мила мертва.
– Мертва? Соболезную. Она была жизнерадостной девушкой. Когда это случилось?
– Сорок семь дней назад.
– Я не видел Милу почти год. И если вы ведете к тому, что я виноват в ее смерти, то сорок семь дней назад я лежал в больнице. Безвылазно лежал, с серьезными травмами, на нейронном восстановлении и регенерации вторичных цепей синта. Это тоже можно легко проверить.
– Нет смысла проверять. Я знаю, что ты ее не убивал.
Дарк, ничего не понимая, задал резонный вопрос:
– Тогда что я здесь делаю?
– Говоришь, ты не был ее первым или последним парнем?
– Да. Уж извините, но уточню еще раз: ваша дочь не придерживалась строгих правил в том, что касалось отношений между мужчинами и женщинами.
– Мои люди выяснили данные семнадцати парней, включая тебя. Все они были ее любовниками.
– Я именно об этом и говорю. Вы что, собрались всех семнадцать вот так, по креслам рассаживать? Мы виноваты в том, что ваша дочь любила разнообразие?
– Уже нет. Не семнадцать. До тебя мои люди не сумели добраться сразу, ты скрывался. С остальными решилось быстрее.
Вот тут Дарк, несмотря на туман в голове, почувствовал себя по-настоящему неуютно. А все потому, что окончательно убедился: он угодил в лапы к психу. К натуральному психу. Похищать всех до единого хахалей своей легкомысленной дочурки…
Это явно ненормально.
Дичь какая-то.
Продолжая сверлить Дарка равнодушным взглядом, Ким продолжил:
– Мила смешала два десятка доз звездной пыли с