Скорее мертвый, чем живой. Джеймс Хедли Чейз
до стола несколько шагов, он остановился – руки в карманах, подбородок вперед, глаза холодные и угрожающие. Никто не вымолвил ни слова, никто не шевельнулся.
– Кто позволит себе какую-нибудь шуточку, – сказал Джордж Фразер после долгого молчания, – тот схлопочет путевку на тот свет.
Очень медленно, почти осторожно, Капоне положил свои карты на стол.
– Хэлло, Джордж, – прошептал он хрипло.
Джордж Фразер бросил на него ледяной взгляд. Немного нашлось бы людей, которые не побоялись бы проникнуть в одиночку в эту заднюю комнату, чтобы предстать пред очи самых опасных и великих пяти гангстеров. Но у Джорджа Фразера были крепкие нервы.
– Время пришло! – сказал он, словно ножом отрезал. – Вы уже достаточно здесь покомандовали. Теперь этому конец! С сегодняшнего дня только мое слово – закон. И я не потерплю, чтобы кто-нибудь вмешивался.
Снова последовала долгая пауза. Потом Диллинджер поднял сверкающие от гнева глаза.
– Кто это говорит? – прорычал он.
Джордж Фразер улыбнулся.
– Я, – ответил он холодно и ядовито.
Диллинджер засопел от злости. Рука его скользнула к боковому карману. Капоне, который стоял рядом, поспешно схватил его за локоть. Лицо его было серым от страха.
– Тебе что, надоело жить? – воскликнул он. – У тебя нет никаких шансов, когда речь идет о Фразере!
Диллинджер попытался высвободить свою руку от тисков Капоне. Стол закачался, и одна из бутылок упала на пол, разбившись на тысячу осколков.
– Оставь его, Аль! – приказал Фразер. – Если уж он непременно этого хочет, то ему нужны руки!
Капоне скользнул по Фразеру взглядом, полным ужаса. Бледное неподвижное лицо и холодные как лед глаза лишали его элементарного спокойствия. Он поспешно отвернулся.
– Будьте начеку, ребята! – выкрикнул он. – Фразер будет стрелять!
Люди, сидевшие за столом, отодвинули стулья и вскочили, в то время как стоявшие в тени бросились на пол. Лишь один Диллинджер остался сидеть за столом, уставившись на Фразера сверкающими от гнева глазами.
– О'кей, Джони, – насмешливо сказал Фразер. – Вытаскивай свою пушку! Чего же ты ждешь?
Диллинджер медленно поднялся, потом отшвырнул ногой стул.
– Ставлю сотню долларов, что я успею выстрелить пять раз, прежде чем ты успеешь вытащить свою пушку! – продолжал издеваться Джордж Фразер.
Стоял он в небрежной позе, руки вяло свисали по сторонам.
Диллинджер изрыгнул проклятия. Молниеносно его рука схватилась за оружие. Но в руке Фразера еще быстрее оказался большой автоматический пистолет. Помещение наполнилось грохотом выстрелов. Широко раскинув руки и закатив глаза, Диллинджер грохнулся наземь.
– Доброе утро, мистер Фразер, – сказал Элла, ставя на ночной столик чашку с чаем. – Я вас разбудила?
– Угу, – сказал Джордж и отсутствующим взглядом посмотрел на Эллу, которая стояла перед ним в своем переднике и со смешной синей шапочкой на голове, из-под которой выбивались каштановые волосы. – И вы меня довольно сильно напугали. Я совсем не слышал, как вы вошли.
– Я немного приберусь, – сказала она и подняла жалюзи.
Джордж Фразер, ослепленный лучами утреннего солнца, закрыл глаза и вздохнул. Жаль… Пробуждение все прервало: и заднюю комнату, и запах пороха, и искаженные страхом лица Капоне, Нельсона, Карписа и Чарли Лаки. Лишь когда Элла уйдет, он сможет снова погрузиться в свои грезы.
– Что ж, валяйте, – сказал он, поднимаясь с кровати. – Только не шумите, пожалуйста. У меня ужасно болит голова.
Элла с надеждой посмотрела на него.
– Вчера вечером с вами снова случилось нечто невероятное?
Джордж устоял от искушения дать волю своей фантазии и рассказать ей какую-нибудь дико романтическую историю о приключениях прошедшего вечера. Лишь накануне он рассказал ей такую историю, которая превосходила все предшествующие, и теперь боялся, что новая лишь испортит вчерашнее впечатление.
– Пока я не могу ничего рассказать, – объяснил он. – Может быть, позднее. В настоящий момент все это держится в строгом секрете.
Элла была разочарована. Худая, с угловатыми движениями и вечно недовольным видом – типичное дитя трущоб Ист-Энда, – она уже три года работала служанкой в этом семейном пансионе.
Почти каждое утро, если у него не было плохого настроения, Джордж потчевал ее своими кровавыми историями о бандитах, гангстерах и прочем люде. Он их всех знал, когда еще жил в Штатах. Его имя было отлично знакомо всему «дну», а самому ему довелось пережить столько приключений, что он мог бы написать дюжину романов. Все эти истории, которые так легко слетали с языка Джорджа, были плодом его неистощимой фантазии. На самом деле он никогда не был в Штатах и никогда не видел воочию ни одного гангстера. Зато уже много лет читал запоем полицейские романы, не пропускал ни одного