Записки куклы. Рассказ для маленьких девочек. Варвара Андреевская
о в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава первая
Мое первое вступление в свет
На несколько дней до Рождественских праздников нас привезли в один из лучших петербургских магазинов целой партией; все мы лежали в коробках, крышки которых закрыты, вероятно, для того, чтобы туда не проходила пыль.
Не знаю, как другим куклам, но мне такое помещение вовсе не нравилось; я хотела воздуха, хотела света, хотела видеть людей… и чуть не подпрыгнула от радости, когда почувствовала, наконец, что один из приказчиков1, сняв с полки мою коробку, начинает ее развязывать.
– Если вы желаете купить особенно красивую дорогую куклу, то позвольте предложить вам эту, – сказал он, осторожно вынимая меня из коробки и повертывая лицом к хорошенькой девочке, которая стояла по ту сторону прилавка рядом с молодой, очень элегантно одетой дамой.
Девочка провела своей маленькой ручкой по моим волосам, ласково заглянула мне в глаза, улыбнулась и, обратившись к элегантной даме, проговорила вполголоса:
– Эта кукла мне очень нравится, мамочка, но…
– Но что? – также тихо отозвалась дама.
– Она не одета; ей придется шить все, начиная с белья и кончая платьем, а ты знаешь, я шить не умею.
– О, что касается до этого, Ната, то не стоит говорить: кроить и шить вовсе не так трудно, как ты думаешь, надо только приложить немного старания, и все пойдет отлично.
Девочка молча наклонила голову, перестала улыбаться, на глазах ее навернулись слезы.
– Ната, дорогая, зачем же плакать? – продолжала молодая женщина и, сев на стоявший по близости стул, принялась успокаивать Нату.
– Когда я была такою же маленькою девочкою, как ты, – говорила она, – то считала лучшим удовольствием обшивать мою любимую куклу, про которую я тебе уже много рассказывала; сошью бывало для нее платьице, повешу в низенький, маленький, игрушечный шкафчик и сама им любуюсь; каждый вечер укладываю куклу спать, утром прихожу будить, одеваю. Пока я занимаюсь уроками, кукла сидит в детской, потом я складываю книги, иду к ней и опять мастерю для нее белье, платье, шляпки… Ты не поверишь, как это весело!
Ната слушала маму с большим вниманием; по мере того как мама говорила, личико малютки принимало все более и более веселое выражение.
– Хорошо, мамочка, – отозвалась она, наконец, когда голос Веры Ивановны – так звали мать Наты – затих, – подари мне эту куклу, я буду любить и беречь ее точно так же, как ты любила и берегла твою.
– Заверните, – обратилась тогда Вера Ивановна к приказчику и, достав из кармана кошелек, заплатила деньги.
Приказчик опустил меня в картонку и начал обкладывать бумагой; я опять очутилась в темноте, но темнота теперь меня не пугала, я знала, что оставаться в картонке придется недолго и что скоро для меня начнется новая жизнь, полная радости, полная интереса!
– Извольте, барышня, – сказал приказчик, подавая картонку девочке, – желаю вам играть с нею весело, кукла превосходная, такая, какие редко встречаются.
Девочка взяла картонку, но так как картонка оказалась слишком тяжелою для ее маленьких ручек, то почти сейчас же передала матери, сказав, что боится уронить. В продолжение перехода от магазина до дома она не переставала восхищаться мною, а придя домой, конечно, поспешила вынуть на свет, затем прижала к груди и, несколько раз поцеловав в лобик, проговорила ласково:
– Милая куколка, тебе холодно! Я сегодня же попрошу маму скроить все необходимое и показать, как надо шить; моя мама добрая, она не откажет.
Я постаралась взглянуть с благодарностью на Нату и пожалела, что мы, бедные куклы, не можем говорить так, как говорят люди… иначе бы, конечно, сказала «большое спасибо», потому что действительно начала чувствовать холод.
Ната, между тем, принялась за работу: с помощью Веры Ивановны она живо смастерила мне необходимое белье и домашний капот2, а когда наступила пора спать, раздела меня и поместила рядом с собою, так как моя собственная кроватка не была еще готова.
– Спи, дорогая, – шепнула Ната, прикрывая меня одеяльцем, и, чтобы я скорее заснула, начала рассказывать сказку. Я никогда в жизни не слыхивала сказок, а потому очень заинтересовалась ею, но, к сожалению, девочку саму скоро стало клонить ко сну, – глаза ее начали слипаться, голос становился все тише, все невнятнее, а потом и совершенно замолк…
– Что делать! – проговорила я мысленно, тоже стараясь заснуть, но Ната мне мешала: она спала очень беспокойно, ежеминутно ворочаясь, и два раза толкнула меня так сильно, что я чуть-чуть не свалилась на пол.
– Ничего, усну под утро, – продолжала я рассуждать сама с собою, но уснуть под утро мне тоже не пришлось: Ната начала бредить; я невольно прислушивалась к ее бреду, особенно когда догадалась, что она говорит обо мне, восхищается мною… благодарит мать за прекрасный подарок и обещает нашить мне много разных модных костюмов.
На следующее
То есть работников магазина.
В старину – домашнее женское платье, вроде пеньюара.