Если бы я был учителем. Наталия Соломко
акричала:
– Куда без обуви?!
К счастью, все порядочные ученики (не говоря уже об учителях) в этот момент находились в классах, никто не слышал, как учитель географии пытался доказать, что он учитель…
– Ишь ты – «учитель»! – кричала техничка. – Видала я вас, таких учителей, перевидала! Вот сведу тебя, хулигана, к директору, он тебе покажет, как над старшими смеяться!.. Шпендрик!
Александр Арсеньевич действительно выглядел несолидно: маленький, лёгкий, узкоплечий, уши торчат, торчит хохол на затылке… Мальчик. Школяр. Ученик девятого класса – и это в лучшем случае! Сигареты, правда, продают, но на фильм «детям до шестнадцати» нечего и думать пройти без паспорта…
А тут ещё из переулка выбежали Петухова Юля из десятого «А» и Петухов Женя из шестого «Б», и Александр Арсеньевич позорно отступил. То есть просто убежал. Вовсе не обязательно Петухову Жене знать, что классного руководителя принимают за мальчишку. А уж Петуховой Юле знать такие унизительные подробности его жизни тем более ни к чему!
Александр Арсеньевич лез через окно в туалете и клял судьбу: это же надо уродиться таким, когда кругом акселерат на акселерате сидит и акселератом погоняет… Летом вот усы пробовал отрастить. Стало ещё смешнее: мальчик с усами. И усы какие-то… Чёрт знает какие! Отец хохотал. А мама сказала, что ей нравится (и на отца посмотрела строго: не смей травмировать ребёнка). В общем, ясно было: лучше усы эти сбрить и не смешить народ…
Александр Арсеньевич пугливо выглянул из туалета в коридор. Звонок уже прозвенел, в коридоре было пусто.
По лесенке он нёсся через две ступеньки. Завуч, Лола Игнатьевна, поджидавшая опоздавших на площадке меж первым и вторым этажами, выговорила ему суровым басом:
– Скверно, уважаемый Александр Арсеньевич, скверно!
«Белая лошадь – горе не моё!» – пробормотал про себя Александр Арсеньевич магическое заклинание, с детства отводившее от него несчастья большие и малые.
Его один замечательный человек научил: «Плохо тебе, а ты возьми и скажи быстренько (но так, чтоб никто не слыхал): “Белая лошадь – горе не моё!” – и всё пройдёт!» И проходило. Но нынче заклинание не сработало: несчастья не кончились. То есть с уверенностью можно сказать, что они только начинались.
И не то чтобы это был рок, недремлющая злая судьба, когда живёт человек тихо, никого не трогает, а несчастья на него валятся и валятся… В случае с Александром Арсеньевичем всё было иначе: несчастья валились на других, а Александр Арсеньевич добросовестно под них подставлялся. А когда человек сам подставляется, его никакие заклинания не спасут.
Нынче утром несчастье свалилось на девятый «В». К Александру Арсеньевичу оно не имело ни малейшего отношения, ведь это не Александр Арсеньевич сбежал вчера с биологии, это девятый «В» сбежал и теперь пребывал в угрюмстве, чуя миг расплаты. Но Александр Арсеньевич и тут вмешался… Короче говоря, произошло следующее…
– Бессовестные! – с порога выкрикнула Бедная Лиза. Прекрасные серые глаза молоденькой классной руководительницы были зарёваны, потому что за проделки учеников попадает сначала их наставникам. – Бессовестные! Бессовестные!
– Так, Елизавета Георгиевна… – загудел девятый «В».
– Молчите лучше, бессовестные! Слушать ничего не хочу! – Она жалобно взглянула на Александра Арсеньевича. – Саня, ты знаешь, что они творят?!
Но что они творят, сообщить не успела, потому что в дверь властно постучали. Это прибыла сама Лола Игнатьевна.
– Извините, Александр Арсеньевич, – произнесла она, карающе оглядывая бессовестный девятый «В», – но у нас произошло ЧП, и я бы сказала попросту – неслыханное безобразие!
Лола Игнатьевна была заместителем директора по воспитательной работе, то есть как раз специалистом по «неслыханным безобразиям» и ЧП, специалистом крупным и виртуозным. Александр Арсеньевич понял, что урока не будет (Лола Игнатьевна занималась воспитанием, не жалея времени), вздохнул и отошёл к окну.
– Итак, кто был организатором вчерашнего безобразия? – сурово спросила Лола Игнатьевна.
Девятый «В», естественно, хранил гордое молчание. Только Боря Исаков пробормотал довольно внятно:
– Фуэнте Овехуна…
– Исаков, меня сейчас не интересует степень твоей образованности. О пьесе великого испанского драматурга Лопе де Вега мы с тобой побеседуем в другой раз. Ситуация, описанная им, не может иметь места в средней школе. Инициаторов придётся назвать. Ну?
Но девятый «В» инициаторов не называл, молчал, и всё тут.
– Бессовестные! Бессовестные! – с отчаянием сказала Бедная Лиза. – Натворили – и в кусты! Я бы с вами в разведку не пошла!
– Может, хватит оскорблять? – возмутились с задней парты.
– Семёнов! Слушать правду, по-твоему, оскорбительно? – грозно удивилась Лола Игнатьевна.
Семёнов стоял у парты, сунув руки в карманы, и дерзко молчал.
– Семёнов, я с кем разговариваю? Быстро вынь руки из карманов!
Семёнов