Гарантийные человечки. Гарантийные возвращаются (сборник). Эдуард Успенский
на пол маленький человечек несколько странного вида. За спиной у него висел газовый баллончик, как у аквалангистов, а на руках и ногах были надеты большие резиновые присоски.
Человечек отошёл в сторону, осмотрел холодильник и вдруг мухой полез наверх – туда, где виднелась рваная свежая царапина. Он подобрался к ней, включил пульверизатор, и через секунду чёрная полоска на белоснежном фоне нового холодильника растаяла под облаком белой краски.
А на стене кухни висели огромные старинные часы. С башенками, с толстыми литыми стёклами и большущим жёлтым маятником. Над циферблатом было окошко для кукушки.
В этих часах сбоку открылась дверца, и вниз скатилась верёвочная лестница. Она доставала как раз до самого пола. Человечек из холодильника обернулся и посмотрел наверх. Он увидел другого маленького человечка – очевидно, хозяина часов.
Это был старый мастер, весь седой, в чёрном сюртуке и золотых очках.
– Здравствуйте, – сказал старичок. – Когда вы закончите, будьте добры, поднимитесь ко мне. У меня как раз чай вскипел. Вам с дороги.
– Большое спасибо, – отвечал новичок. – Через пять минут я буду у вас.
Он полез вниз. Занёс под холодильник инструменты и отправился по верёвочной лестнице в гости. Хозяин часов встретил его у входа.
– Иван Иванович Буре, – представился он и поклонился.
– Холодилин, – отвечал гость.
– Прошу вас.
Они направились вверх по крутой винтовой лесенке. Холодилин с любопытством озирался по сторонам. Видно было, как за перилами работает часовой механизм.
Крутились и покачивались колёса, жужжали блестящие шестерёнки, и переваливалась с места на место качалка маятника.
Лесенка привела их к большой площадке-комнате. Там посредине стоял стол с самоваром. У одной стены была кровать с горой подушек, а у другой – верстак с блестящими белыми инструментами и всякими латунными приспособлениями. В комнате было очень чисто и всё как-то очень продумано. И вообще, она скорее напоминала не жильё, а старинный дом-музей какого-то известного учёного.
Рядом со столом в стене было прорезано окно. И на широком подоконнике дремала большущая кукушка с выпученными глазами и разинутым ртом. Она была красная, с жёлтыми крыльями. Вот и всё.
А внизу под полом тикал и вздыхал часовой механизм.
– Надолго к нам? – спросил часовой мастер, разливая чай по стаканам.
– На два месяца.
– Это почему? – удивился Иван Иванович. – Такой короткий срок гарантии?
– Нет. Гарантия обычная – два года. Просто мой холодильник взят напрокат. На дачу. А вы надолго сюда?
– Боюсь, на всю жизнь.
Теперь уже поразился гость:
– На всю жизнь?! У этих часов такая гарантия?
– Гарантия обычная. Просто того завода, на котором эти часы делали, давно нет. И ехать мне некуда. Вот и живу здесь почти шестьдесят лет. И часики, смею заметить, как новые. Секунда в секунду идут.
Тут он вынул из кармана маленькие часы, посмотрел на них.
Высунувшись в окошко, он сверил свои часы со стрелками большого циферблата. И те, и другие показывали ровно одиннадцать.
– Машка, – сказал Иван Иванович кукушке, – пора!
– Не пора, – вдруг ответила та.
– А я говорю: пора!
– А я говорю: не пора!
– В чём дело? – сурово спросил Иван Иванович. – Ты почему не кукуешь?
– А для кого куковать? Никого в доме нет.
– Ну и что? Ты кукуешь не для кого-нибудь, а потому что так надо. Кукуй, кому говорят!
Ку-ку, ку-ку, ку-ку, – быстро и сердито затараторила кукушка, будто кого-то дразнила.
Так прокуковала она одиннадцать раз, чуть-чуть высунув нос в окно, – лишь бы от неё отвязались.
Потом она снова поудобнее устроилась на подоконнике и задумалась.
– И днём ку-ку, и ночью ку-ку! И через час ку-ку, и через полчаса ку-ку! А спать-то ку-ку? – сквозь сон ворчливо сказала она.
– А ещё кто у вас живёт? – спросил Холодилин после куковального бунта. – Есть наши?
– Есть, есть, – отвечал Буре. – Вот я вам покажу.
Они поднялись ещё выше по той же внутренней лестнице и оказались наверху на балконе.
– В кухне я один живу, – сказал часовой мастер. – Был ещё швейный человечек в машине. Но он уже уехал. Гарантийный срок у него кончился. А в той комнате есть ещё двое наших. Один в пылесосе, другой в приёмнике. Я вас с ними познакомлю. Только знаете что, – он посмотрел на часы, – сейчас хозяйская дочка придёт, минуты через две. Решайте, как быть: к себе пойдёте или у меня останетесь? Лучше побудьте у меня.