Дождевые черви: 2161-2162. Паненшин Илья Витальевич
>
23 октября 2161г.
Утро. Еще не выспался, но за ночь холод безжалостно овладел моей лачугой и не дает мирно досмотреть сон, заставляя переворачиваться с боку на бок, чтобы согреться.
Звуки с улицы как шпаги пронзают дырявые стены, сколоченные из найденных листов шифера, жестянок и фанеры. Слышно, как перемещающийся по улицам мужской голос объявляет об очередном пятничном собрании поселения, посвященном индивидуальному распорядку трудовой деятельности на следующую неделю. Деления на профессии нет. Конечно, таланты – исключение. Наша община состоит примерно из четырехсот человек. Стариков практически нет, мало кто доживает до пожилого возраста. Постоянные отравления и нагрузки быстро изнашивают организм. Ободрив себя хлопками ладоней по давно не бритым щекам, я отправился к площади.
Солнечные лучи приводят тело в тонус, прогревая спину, словно теплой ладонью женщины. Всего несколько прямых и нешироких улочек разделяют ряды уродливых хижин. Все постройки собраны из подручных материалов, друг от друга ничем не отличаются, и от порывистого ветра все эти конструкции наполняют пустые улицы дребезжанием и скрежетом.
Приближаясь к площади, я стал разборчиво слышать речь нашего мэра, говорившего в облезший ручной мегафон. Позади него сидит вспотевший жилистый мужчина и крутит рычаг генератора. Топлива давно нет, электроэнергия добывается мышечной силой от генераторов с восстановленными аккумуляторами ужасного качества, заряда которых еле хватает, чтобы отдохнуть. Короче говоря, судя по имеющимся научно-историческим книгам, живем достижениями девятнадцатого века, фундаментальными и несокрушимыми. Все технологичное грудой металлолома обреченно таится на складах.
Наш мэр – человек действительно деловой. После смерти жены уверенно и жестко взял бразды правления в свои руки. Обращает внимание на незначительные детали, но именно благодаря им сохраняется прогресс в развитии общины. Он в возрасте, средних размеров, без особых отличительных черт, если не считать густые, толстые брови. Постоянно ходит в длинном плаще из кусков черной, как уголь, собачей шкуры, сбрасывая ее только в самый жаркий день.
– Уважаемые жители! Мы с Вами хорошо работаем и не теряем темпов роста поселения Чистая земля, а наша численность – это наша безопасность перед лицом возможного врага. Со дня основания образовалось множество семей, которые обзавелись детьми, подрастающими день за днем, а матери вынашивают им братьев и сестер!
Для успешного пропитания необходимо увеличить производительность плантаций. Собирается группа стрелков для сопровождения рабочих, которые отправятся добывать и транспортировать чистую землю из шахт на востоке, а также группа техников для сборки ярусных площадок рассады. Мы все еще не можем позволить себе безгранично расширять площадь плантаций из-за отсутствия должного количества дозорных на границе. Но мы обязаны привозить свежую землю для будущей обработки в течение года. Как вы опять же знаете, нам удалось добиться стабильности в выращивании картофеля. Привезенная пару лет назад земля стала плодородней, но ее мало.
Также объявляю всем, кто выходит за границы города, по возможности ищите свалки, брошенные машины, любые материалы и запоминайте, как до них добраться! Знаю, есть смельчаки, желающие организовать поход в Тихий город, но лично я не сильно поддерживаю затею: эти руины теперь принадлежат не человеку, а потери среди населения сейчас крайне нежелательны.
Еще необходимо соорудить ночную накопительную емкость для питьевой воды. Иначе мы так и не решим проблему очередей к роднику, питающему нас с вами здоровой водой! А она, как вы знаете, в больших объемах расходуется на поливы плантаций. Землепроходцы говорят, что на северо-западе, на границе Тихого города, есть нужная нам конструкция – сохранившаяся водонапорная башня. Требуется только много людей и усилий, чтобы ее транспортировать к нам.
Я снова выбрал работу сопровождающего. Это намного интереснее, хоть и опаснее остальной деятельности: можно посмотреть, как живет мертвая земля после войны. Живет мертвая земля? Интересное сочетание.
Но, несмотря на стабильность, внутри меня томится желание, чтобы, наконец, что-то случилось. Мэр беспокоится о нашем будущем, организовывает наше существование, но своего рода мамина забота не по мне. Бесконечную животную деятельность по пропитанию и размножению разбавляют только вылазки на разведку, охоту или сопровождение.
Помню, несколько лет назад я был в составе небольшой группы. Не существовало Чистых земель, мы жили на окраине Тихого города и, мародерствуя на брошенных улицах, вступали в схватки с приходящими недругами. Всем нам хватало провизии и различных материалов. Затем с востока пришли люди, предложили положить начало новой цивилизации, попробовать что-то строить. Мы согласились и теперь влачим свое существование тут. У нас общий источник воды, за которой стоим часами, подменяя друг друга.
Все поделено поровну, все заняты, у всех есть свободное время. Да, мы растем, да, нам безопасно вместе. Но в душе живет ощущение, что это не мое, не родное. Даже пустошь стала безопаснее по сравнению с прошлыми годами. Мы уже не слышим историй о нападении людей