Маньяк между строк. Татьяна Шахматова
ему рукой, чтобы потрудился собрать свое шерстяное великолепие и отступить с занятых позиций, я собирался было снова лечь, как в дверь постучали. Видимо, разносчикам рекламы показалось мало эмоционального вихря, стратегически заложенного в текст объявления, и они решили собрать мнения, не отходя от кассы.
Я скомкал бумажку, сдвинул кота и улегся на свое прежнее место. В таких случаях самое разумное – сделать вид, что ты умер от счастья, узнав о столь выгодном предложении. Однако в этот раз не помогало. Стук не прекращался. Звонка возле моей квартиры не было, и старая хозяйская, обитая еще советским дерматином дверь сотрясалась и жалобно хлюпала, словно рыдающая малолетка, которую насильно обряжают в розовые банты и отправляют на загородную виллу к современной Мэри Поппинс.
Подойдя к двери, отчетливо проговорил:
– Идите в жопу со своими виллами и бассейнами, хреновы педофилы!
Звуки стихли. Кто-то на каблуках потоптался возле двери и внезапно пнул дверь так, что «малолетка» аж пукнула от неожиданности.
– Все, я звоню в полицию! – сказал я в небольшую щель между замком и дверным косяком, образовавшуюся из-за того, что дерматин в этом месте оттопырился, словно брыли у старого бульдога.
– Открывай, это я, чтоб тебя разорвало и развеяло! – раздался из-за двери голос Виктории.
Глава 7. Буря в миске каши
Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей.
– Какие еще педофилы? Во что ты опять ввязался? – зло проворчала Вика, без церемоний проходя в комнату.
Вид у нее был уставший и изрядно помятый. Светлые волосы она сцепила резинкой в растрепанный неаккуратный хвост. Макияж поблек и, видимо, не обновлялся со вчерашнего дня.
– Гады, – только и проговорила тетка, скинула пальто и прямо в одежде забралась в постель, чем моментально воспользовался Филипп, уютно придвинувшись к ней под руку и водрузив голову на плечо.
– Что это значит? – поинтересовался я, в момент лишившись и возможности поспать лишний час перед парами, и морального превосходства над собственным котом, который вызывающе-нагло глянул на меня с теткиного плеча и тут же прикрыл глаза, изображая, как ему блаженно-сладко в теплой кровати под опекой защитницы.
– Ты же все равно сейчас в университет. А я тут у тебя бурю пересижу, точнее, пересплю, – зевая проговорила Виктория, явно собираясь немедленно осуществить озвученное.
– Какую еще бурю? И как там маньяк? Ты видела его?
Тетка посмотрела на меня из-под прищуренных век.
– Видела, но это не он, – сказала она, откинулась на подушку и сделала вид, что моментально заснула.
– Э-э-э, погоди! – До меня начало доходить, о какой буре она ведет речь и чего ради притащилась спать ко мне, вместо того чтобы отправиться в свою гораздо более комфортабельную кровать.
– Ты не подписала?
– Нет, не подписала, – не открывая глаз, проговорила Виктория.
– То есть ты считаешь, что они задержали не того? А маньяк на свободе?
– Ну-у-у,