Что мой сын должен знать об устройстве этого мира. Фредрик Бакман
дно. За все мои инициативы. За всех девочек, которых ты не решишься пригласить к нам на ужин.
За все мои: «А ведь я вас с мамой предупреждал!» За то, что, когда ваша школа пригласит всех родителей на брэннбольный матч, я отнесусь к этому несколько серьезнее, чем следовало бы. Что обзову твою математичку «безмозглой дурой». Что буду совать пять твоим приятелям.
За то, что куплю минивэн.
Что буду ходить в шортах.
Что, когда тебя впервые пригласят на день рождения, мы опоздаем. Что меня разозлят очереди на аттракционы в парке Грёна-Лунд. Что, обращаясь к продавцу в магазине скейтбордов, скажу ему: «Братан».
Что не сумею понять, что на самом деле тебе не хотелось играть в футбол, а хотелось ходить на гимнастику. Что буду вечно забывать запираться в ванной.
За чартерные рейсы. За ковбойскую шляпу. За футболку «Настоящий мужик весит 90+». За нелепую речь, которую я толкнул на твоем выпускном.
За все те разы, когда, подвыпив, буду рассказывать тебе один и тот же анекдот про двух ирландцев в лодке.
За все за это я прошу у тебя прощения.
Но, когда я совсем тебя достану, хорошо бы тебе вспомнить, что для меня ты навсегда останешься годовалым клопом, который стоит голышом посреди прихожей и, радостно прижимая к груди тряпичного льва, улыбается беззубой улыбкой.
Когда со мной будет трудно. Когда за меня будет неловко. Когда я буду несправедлив. Вспомни, пожалуйста, этот день. Тот день, когда ты отказался признаваться, куда засунул ключи от машины.
И имей в виду: ты первый начал.
Что тебе нужно знать насчет лампочек в туалете
Значит, так. Я – твой папа. Вижу, ты и сам это потихоньку усваиваешь. До сих пор ты в основном, так сказать, плыл по течению, а нам позволял делать все остальное, но, насколько мне известно, тебе уже полтора года, а в таком возрасте человека уже можно начинать учить некоторым вещам. Всяким лайфхакам. Что, прямо скажем, не может не радовать.
Учти: я намерен довести до твоего сведения, что быть родителем, вообще говоря, не такое удовольствие, как кажется со стороны. Приходится много чего держать в уме. Пеленальные сумки. Детские кресла. Колыбельные. Запасные варежки. Какашки. Какашки – это главное. Приходится постоянно иметь дело с невероятным количеством какашек. Да нет, ничего личного. Спроси кого хочешь, у кого есть маленький ребенок. Весь первый год его жизни твоя собственная вращается вокруг какашек.
Покакал. Не покакал. Ой, обкакался. Обонятельные ощущения от какашек. Ожидание какашек. Ты не представляешь, сколько времени у родителей младенца уходит на ожидание какашек.
«Ну что, идем? Хорошо. Что, уже? Что-что? Что ты говоришь?! Еще нет? Вот черт. Ладно-ладно. Спокойствие, не надо паники. Который час? Думаешь, имеет смысл подождать? А может, успеем? Рискнем? Окей? Не окей? А если он по дороге? И то верно. Окей. Тихо, дай подумать! Погоди, а если мы зря прождем? Или все-таки рискнуть? Ну конечно, только выйдем, и тут – оп-па! А мы такие: “Бли-и-ин!” Надо было сразу выходить, пять раз обернулись бы, пока он не покакал!!!»
Понимаешь? Это продолжается все время, как только человек решит, что ему пора размножиться. Весь твой быт подчинен какашечной логистике. Ты без тени смущения беседуешь об этом с посторонними. Обсуждаешь консистенцию, цвет, частоту. Делишься опытом. Как отмыть руки от какашек. Чем лучше отстирывать белье. Как выковыривать какашки из зазоров между плиткой на полу ванной. Ты проникаешься какашечной метафизикой. Рассматриваешь это дело с научной точки зрения. Когда швейцарские ученые обнаружили ранее неизвестную частицу, обладающую сверхсветовой скоростью, все родители младенцев хором воскликнули: «Какашка! Это наверняка какашка».
Но есть вещи похуже какашек. Когда ты не понимаешь, что с твоим ребенком. Когда смотришь, как у него кривится личико, и теряешься в догадках: «Неужели?.. Кажется, он… А может, просто морщится? А может, это газы? Боже милосердный, мы же на борту “Райан Эруэйз”, сделай так, чтобы это были только газы!» Дальше надо выждать пять секунд. И это, скажу я тебе, самые долгие пять секунд во всей Вселенной.
В каждой из которых умещается десять тысяч вечностей и одна жизнеутверждающая французская кинодрама. И вот, наконец, как в сцене из «Матрицы», когда время замедляет свой ход, возникает запах. Он действует на тебя примерно как удар пыльным мешком. А потом – путь в туалет, – путь, подобный шествию по Колизею рабов бойцовых пород на бой со львами. Да, на обратном пути ты ощутишь себя легионером, возвращающимся в Рим после победы над варварами, но по дороге туда имя тебе: гладиатор.
Когда ты подрастешь, я расскажу тебе про самую первую какашку. Протокакашку. Которую производят все младенцы, как только появляются на свет. Она черная как уголь. Словно ее отложило само Зло. Кроме шуток!
Смена памперсов стала моим Вьетнамом.
Ты наверняка удивлен, почему я поднял эту тему именно сейчас. Просто мне хотелось, чтобы ты понимал: все в мире связано. Какашки, представь себе, тоже часть мироздания. В наши дни, когда экология