Спартанец. Племя равных. Алексей Живой
врасплох, – пояснил Архон, – закололи охрану снаружи, открыли дверь и ворвались внутрь, быстро перебив всех, кто тут был.
Дойдя до нижнего широкого помещения, где некогда работали теперь его личные мастера Поликрат и Еврон, Гисандр с удивлением остановился у одной из десятка имевшихся здесь печей. Нигде сейчас не горел огонь, печи были холодные. Оглядываясь вокруг, наварх поинтересовался:
– А что, разве мастеров с подмастерьями и чернорабочих здесь не было?
Архон отрицательно замотал головой.
Гисандр, подняв факел повыше, молча осмотрел выстроенные вдоль стены копья и мечи. На первый взгляд копий здесь было не меньше двух сотен, а мечей почти пятьсот, можно было вооружить целую мору[6]. Это была завидная и легкая добыча.
– Странно, – пробормотал Гисандр, припоминая свои встречи с мастерами-оружейниками, – обычно они даже по ночам работают. А сейчас пусто. Может, сбежали до вашего прихода или праздник какой?
Он еще раз пристально обвел взглядом помещение в мятущемся племени факела и не заметил никаких признаков поспешного бегства.
Архон в ответ лишь демонстративно пожал плечами.
– Ладно, – закончил осмотр трофеев наварх, – идем назад. Все это собрать и пока погрузить на корабли.
Оказавшись снаружи, Гисандр заметил первые лучи солнца на ночном небосводе. Вдоль всего побережья над морем протянулись розовые полосы, отчего силуэты скопившихся в гавани триер стали еще отчетливее.
– Порт наш, – произнес наварх и, посмотрев в сторону скопления домов у подножия недалекого холма, добавил: – Пора захватить этот спящий город, пока он не проснулся.
Гисандр отдал приказ построить всех солдат, оказавшихся на берегу. А когда перед ним, блестя щитами и копьями, вытянулся строй армии вторжения, в которой насчитывалось больше тысячи человек, довольно улыбнулся.
«С такими силами Кифанта к полудню будет моей», – подумал наварх, но вслух коротко приказал:
– Выступаем. Никого не щадить.
Глава вторая
Новый закон
Как ни пугал неопытных мореходов гнев Посейдона, но отплытие ударного флота из Афин по совету своего первого наварха царь Леонид назначил на ночное время. И вскоре четыре десятка триер, оставив за кормой сначала остров Саламин, затем скалистую Эгину и Калаврию, тайно вышли в море. Уже на рассвете следующего дня корабли первого спартанского флота миновали побережье Арголиды, едва напомнившее о себе тонкой изломанной линией на горизонте. И, под прикрытием дымки из облаков, устремились в направлении берегов Лаконии.
Царь Леонид специально приказал выйти так далеко в море, чтобы никто не сообщил в Спарту о приближении его тайного флота до тех пор, пока они сами не достигнут ее берегов. А потом уже будет поздно.
– Любой встречный корабль, Гисандр, должен быть захвачен, а команда перебита, – приказал царь, когда, несколькими днями ранее,