Хлопотливая нация. Аркадий Аверченко

      И иногда, оставшись один, я от безделья принимался хлопотать. Носился из угла в угол, бормотал часто-часто какие-то слова, размахивал руками и озабоченно почесывал затылок.

      Пользы от этого занятия я не видел ни малейшей, и мне казалось, что вся польза и цель так и заключаются в самом процессе хлопот – в бегстве и бормотании.

      С тех пор много воды утекло. Многие мои взгляды, понятия и мнения подверглись основательной переработке и кристаллизации.

      Но представление о слове «хлопоты» так и осталось у меня детское.

      Недавно я сообщил своим друзьям, что хочу поехать на южный берег Крыма.

      – Идея, – похвалили друзья. – Только ты похлопочи заранее о разрешении жить там.

      – Похлопочи? Как так похлопочи?

      – Очень просто. Ты писатель, а не всякому писателю удается жить в Крыму. Нужно хлопотать. Арцыбашев хлопочет. Куприн тоже хлопочет.

      – Как же они хлопочут? – заинтересовался я.

      – Да так. Как обыкновенно хлопочут.

      Мне живо представилось, как Куприн и Арцыбашев суетливо бегают по берегу Крыма, бормочут, размахивают руками и тычутся носами во все углы… У меня осталось детское представление о хлопотах, и иначе я не мог себе вообразить поведение вышеназванных писателей.