Меньше максимума. Юлия Федина
страниц.
* * *
Белёсый крюк тревоги
Тянет взгляд
К туманам
Нероклюнувшихся
Будней.
И чем они полней
И многотрудней,
Тем злее мысли
Ввечеру мозжат.
Тем беспокойней
Давит горло ком,
Тем суше рот
И тяжелей дыханье.
Тревога тянет
За душу крюком,
Туманит взгляд
И топит упованья.
Но есть и на неё
Одна узда,
Которая смиряет
Безотказно
Дрожащие
Под ветром
Провода.
И гул мостов
Натужный,
Медно-красный,
Которая остудит
Жаркий лоб
Стеклом оконным
В мелких каплях
Пота.
Тревога всколыхнется
И пройдёт.
Начнётся духа
Светлая работа.
* * *
У меня ничего не болит.
Заморозкой в десну и под нёбо
Иней входит и тихо скрипит.
Иглы боли впиваются, чтобы
Затянулось, утихло, прошло,
Не ломило, не жгло и не ныло.
Мне весна милосердно промыла
Ран бескровных слепое стеко.
У меня заросла пустота
От скользящего скорого взгляда.
Почки вспухли, кудрявое стадо
Бродит по небу, ветки достав.
А на выселках неба туман
Льнет щекой к равновесию линий,
Укрывая от солнечных ливней
Перелетных надежд караван.
***
Деревья тянут пальцы в тень,
Обмакивая их в чернила.
Вот арка. На стене застыла
Венком из веток и идей.
Лучи бегут через неё
Себя как свет определяя.
А птичка-тень почти поёт
На берег вечности взбегая.
Всё по стене да по стене
Кирпич крылами так улестив,
Что стал он вверх
Массивом лестниц
Расти навстречу синеве.
Отвергнув охру, киноварь
И выбрав жженую сиену
Деревья тянут пальцы в стену
Крест на крест вычеркнув февраль.
***
Смягчая очертания судьбы
Струится воздух
По плечам и шеям
Снегов, наброшенных
На каменные лбы
Домов и улиц.
Как же мы сумеем
Вдохнуть и выдохнуть,
Пустить по проводам
Не ток! – не так! —
Единое дыханье,
Сквозь инеем обросший
Зимний мрак,
Горячий вскрик,
Рождающий сиянье?!
Смягчая очертания судьбы
Метель коснется
Терпеливой кистью
Рябин, окон,
Рыжеющей травы
И занесёт
Нечитанные письма.
***
Всё пошло, теряя равновесье,
Поскользнулось прямо у дверей.
Произносишь: «Вот я! Видишь! Весь я!»
И глядишь поверх скользящих дней.
Торопливых дней, неосторожных,
Рухнувших