Плюш. Тея Лав
горячего дыхания исходит пар.
Вибрация в кармане его джинсов отвлекает нас от дела. Ненавижу, что нас прерывают. Вздохнув, Лиам отстраняется от меня, проведя пальцем по моим губам. Без него мне моментально становится холодно.
– Мне нужно ответить, – говорит он.
Я киваю и остаюсь на месте, когда он отходит на несколько шагов.
– Нет, старик, я не дома. А в чем проблема? – Он слушает какое-то время, изредка бросая на меня взгляды. – Ты издеваешься. Прямо сейчас? Черт. Да, я занят.
То, что ему говорит собеседник, очевидно, что-то из категории «кого ты трахаешь сейчас, бро», потому что Лиам стискивает челюсть и хмыкает.
Он старше моих ровесников, но не настолько, чтобы слишком от них отличаться в те моменты, когда дело касается пошлых шуток. Конечно, у меня нет богатого опыта, чтобы рассуждать о подобном, но я очень наблюдательна. В большинстве случаев парни ведут себя слишком очевидно.
– Заткнись, Реджи, – огрызается Лиам. – Хорошо, договорились. Но ты мне должен, сукин сын.
Засунув телефон обратно в карман, он возвращается ко мне.
– Я услышала нецензурную лексику.
Он улыбается и закрывает на мне мой распахнутый кардиган.
– Поверь мне, парни слышат от меня и не такое, когда ползают на льду, как улитки.
Я смеюсь, слегка откинув голову.
– Тебе нужно ехать, да?
Он неохотно кивает.
– Моему другу нужна помощь.
– Что-то серьезное? – Я спрыгиваю с капота, и теперь мне приходится задирать голову, чтобы видеть лицо Лиама.
– Я бы так не сказал, – уклончиво отвечает он.
– Ладно. – Стараясь не показывать своего разочарования, я плетусь к машине.
Когда мы уже выезжаем на дорогу, я размышляю вслух:
– Реджи. Реджи-Рукав?
На лице Лиама сначала появляется удивление, затем он кивает головой.
– Да точно. Так ты знаешь его?
– Немного. Мой папа с ним знаком.
– У твоего отца есть татуировки? – интересуется Лиам.
Я разворачиваюсь полубоком.
– Какой ты предвзятый. Разве больше нет причин общаться с тату-мастером?
Лиам громко смеется, игриво дернув меня за прядь волос.
– Скажи честно.
– Ладно, – сдаюсь я. – Реджи сделал папе татуировку на пальце правой руки. И это всего лишь крошечная точка, потому что папа до смерти боится игл.
Лиам едва сдерживает смех.
– Тогда зачем он пошел в тату-салон?
– Уже не помню, но он что-то проспорил маме.
Он откровенно смеется.
– Твои родители веселые.
– Не то слово, – я притворно закатываю глаза.
Мы больше не говорим, так как он останавливает машину в переулке перед моей улицей. Мне не хочется уходить. Если признаться самой себе, когда я думала о нем, то даже представить не могла, что мы будем так непринужденно болтать и даже спорить. Мне он казался слишком серьезным. Но все оказалось так легко и непринужденно. Так и должно быть. Вот только все это мне нужно скрывать.
– У нас две выездные игры, –