Охотники на колдунов. Часть 3. Соломон. Зиля Залалтдинова
, что там происходит. Взгляды выражали надежду, тоску, нетерпение. Особняком стоял мужчина, без обычных подношений в виде цветов и конфет. Цветы всё равно не разрешат держать в палате – аллергия и прочее, конфеты тоже пока будет нельзя, чтобы у грудного ребёнка не начался диатез.
Вышла молодая медсестра. Габриэль заподозрил, что произошло что-то плохое, потому что вместо улыбки на лице он заметил смятение.
И тут же на хмуром небе, полном кучевыми серыми облаками, пролетели чёрные птицы. Прогрохотали отдалённые раскаты, неожиданно подул студёный ветер, разносилось эхом многоголосое карканье…
– Мне очень жаль Габриэль Израилевич. Атония матки… кровотечение… не смогли спасти… – растерянно бормотала медсестра.
– Сара умерла?! – Габриэль не мог поверить этому.
– Ребёнка удалось спасти. Мальчик, три пятьсот.
Мужчина как зомби прошагал за медсестрой. Самый светлый день в его жизни обернулся для него страшным горем. Он ожидал, что сейчас он поцелует жену, возьмёт ребёнка на руки, а через несколько дней они уедут домой.
Медсестра протянула ему свёрток. Габриэль взглянул в лицо посапывающего младенца и, наконец, позволил себе заплакать.
***
На скамейке сидел юноша, чем-то похожий на татарина, но не являвшегося им. Больше он напоминал араба, и по правде он состоял с ними в дальнем родстве, но принадлежал к сыновьям Авраама и Сары. Соломон смуглый, с вьющимися чёрными волосами, тёмно-карими глазами-миндалинами, большим, крючковатым носом. Маленькая чёрная шапка на макушке, называемая ермолкой или кипой полностью довершают портрет.
– Шалом, Соломон!
Юноша незамедлительно ответил. Казалось бы, мелочь, вроде прикосновений усами у муравьёв. Но как не Соломону знать, что всё начинается с мелочей? Ведь и в воде молекулы имеют водородные связи, но благодаря этим связям вода обладает уникальной теплоёмкостью, температурой кипения и замерзания. И именно благодаря мелочам люди представляют собой единую силу, а не кучу песка, которая рассыпается при малейшем дуновении. Ему не раз приходилось видеть, как один мусульманин приветствует другого, а тот как будто бы и не слышит. Не раз видел растерянность на лице, дающего салам. И даже был свидетелем, как один схватил за руку и буквально заставил ответить на салам, а тот ответил с таким раздражением и злостью (что лучше бы промолчал!), словно делает большое одолжение не по своему желанию. Поистине, нужно быть святым, чтобы продолжать приветствовать, не зная проигнорируют ли тебя или встретят враждебно. И многие, устав от равнодушия, перестают это делать, здороваясь только с теми, кого хорошо знают. Соломон видел, как два мусульманина проходят мимо, никак друг на друга не реагируя, словно на каждом из них шапка-невидимка.
– Привет, Соломон!
Перед ним стоял одноклассник с заискивающей улыбкой. Ну конечно, не прошёл мимо, пока юноша в ермолке в облаках витал, хотя если бы он так поступил, Соломон бы даже не заметил. Он сказал «привет» с нейтральным видом, зная, что одноклассник ненавидит его и боится. Отец не раз говорил, что раз слишком умных не любят, то пусть не питает иллюзий по поводу общества. Первое время он честно пытался подружиться, не втираясь в доверие, но то и дело натыкался на неприязнь, а то и на откровенную агрессию. Соломон был действительно умён, к тому же евреев во все времена терпеть не могли, хотя нельзя сказать, что они несправедливо заслужили подобное отношение. А так называемый «еврееизм» Соломона так и бросался в глаза – явно нерусское имя и тем более нерусская внешность. Тогда он пошёл на хитрость – где-то сознательно проигрывал, где-то давал списывать, где-то тонко льстил и одноклассники, прежде жгуче его ненавидевшие, теперь души в нём не чаяли. Вели себя как дрессированные собаки и даже за слово «жид» были готовы набить морду. Сказать, что Соломону это крайне не нравилось – ничего не сказать. Только ему ещё в школе учиться и учиться, так что портить себе жизнь он не хотел.
– Это типичное поведение рабов. Пока ты их не покоришь себе, они будут тебя ненавидеть.
Соломон не стал спорить, но и не стал соглашаться – просто запомнил на будущее. Не будем делать поспешных выводов, поживём-увидим.
Рядом сидел чёрный ворон. Именно ворон, а не галка или ворона, которых путают между собой несведущие в зоологии горожане, хотя они и относятся к одному семейству. Галки – относительно мелкие, чёрные с серой шеей. Вороны – с серым туловищем и чёрной головой, крыльями и хвостом.
Это же была очень крупная, с полностью чёрным оперением птица. Но Соломона удивил не факт его существования, а то, что дикая птица, обычно сторонящаяся людей, сидела на расстоянии вытянутой руки и внимательно глядела на него. Отравленное мистицизмом сознание решило, что это знак судьбы. Только что он мог значить?
– Ну, кар! – сказал Соломон. Ворон улетел, но явно не оттого, что испугался человеческого голоса. Тот погрузился в неопределённые размышления, иногда прерываемые важными мыслями, поэтому не обратил внимания на компанию молодых людей, которые, завидев его, начали перешёптываться и подмигивать