Халцедоновый Двор. Чтоб никогда не наступала полночь. Мари Бреннан
козням Инвидианы. Да, врагов в сей коалиции Благих и Неблагих монархов хватает – взять хоть дворы Чертополоха, и Вереска, и Можжевельника… однако, чтоб выступить против них, придется самой отправиться туда – в долгое, трудное путешествие, в конце коего ее не ждут ни союзники, ни другие средства достижения цели.
Что же до прочих врагов… Нет, заступить путь Дикой Охоте и остаться в живых глупо даже надеяться.
Со вздохом Луна вынула из волос третью булавку.
Серебряные локоны рассыпались по плечам, оставшиеся булавки со звоном попадали на пол, но Луна оставила их лежать, где лежат, и задумчиво смерила взглядом ту, что держала в руках, увенчанную снежинкой. Преподнести королеве желанный дар, либо избавить ее от помех на пути к исполнению желания… Что же еще?
Забава. Разумеется, королева холодна, жестока и бессердечна, однако ее можно развлечь. Особой ее любовью пользуются шутки, которые в то же время служат какой-то практической цели. Но даже без этого, развеселить королеву…
Да. Как ни тонка сия нить, больше цепляться не за что.
Повертев в пальцах увенчанную снежинкой булавку, Луна досадливо поджала губы. В общих чертах возможности ее были довольно очевидны. Самое сложное – перейти от замыслов к делу. Все, что ни приходило в голову, выглядело откровенно слабым, слишком уж слабым, чтоб принести ощутимую выгоду, а на большее недоставало средств. Вот он, тупик, порочный круг придворной жизни: у тех, кто в фаворе, больше возможностей добиться монаршей благосклонности, те же, кто впал в немилость, нередко обречены скатываться по крутой спирали неуклонно убывающей удачи все ниже и ниже.
Нет, это не для нее!
Попробовав пальцем острые блестящие грани снежинки, Луна встряхнулась и собралась с мыслями. Как же улучшить свое положение при Халцедоновом Дворе?
– Отыщи Фрэнсиса Мерримэна.
Луна немедля вскочила на ноги. Булавка со снежинкой в ее руке обернулась тонким кинжалом. Ее личные покои были защищены от вторжений (предосторожность, вполне обычная для Халцедонового Двора), и проникнуть сквозь эту защиту решился бы лишь тот, кто пришел с дурными намерениями.
За исключением одной только хрупкой фигуры, застывшей в тени.
– Тиресий…
Луна облегченно вздохнула, ослабила пальцы на рукояти, однако кинжал убирать не спешила.
Тиресий часто забредал куда не следует, и даже туда, куда никак не сумел бы попасть. Сейчас он сидел в уголке, обхватив тонкими руками подтянутые к подбородку колени. Казалось, его бледный, одухотворенный лик парит в темноте над полом.
Смертных игрушек Инвидианы Луна избегала по множеству разных причин: Орфея – из опасений поддаться воздействию его музыки, Эвридики – из-за населенных множеством призраков глаз, Ахилла – из-за неукротимой страсти к кровопролитию, которую только одной королеве и удавалось держать в узде. Тиресий – дело иное. Дара, в честь коего он получил свое имя, Луна не опасалась. Порой она сомневалась, что даже Инвидиана