Последняя из рода Гроз. Анна Родионова
здесь бегаешь? – спросила она, видимо, решив отвлечься от мрачных мыслей. – Радуешься переменам? – Тая, наконец, улыбнулась.
О том, что говорил мне дед, знала только она. Мы частенько обсуждали его слова: разгадывали, что именно он мог иметь в виду. Вдруг я очень похорошею, или вдруг меня еще в младенчестве сосватали иноземному принцу, и в мои шестнадцать он приедет за мной и увезет далеко-далеко (на что я надеялась больше всего). Или окажется, что мои родители живы. Хотя в это я не верила, понимала, будь они живы, ни за что бы меня не оставили. Да и дедушка так говорил. Но иногда хотелось помечтать о несбыточном.
– Еще бы, – фыркнула я. – Перемен – во! – Я обвела руками вокруг себя. Ничего-то на самом деле не изменилось. Нет ни дивной красоты, ни принца. Только жуть всякая мерещится.
– Вижу-вижу, сияние неземное тебя окружает, – состроив важную мину, в шутку подтвердила подруга.
– Да ну тебя, – отмахнулась я и предложила Тае руку. – Идем ко мне каравай есть.
Девушка замешкалась. С одной стороны она не хотела мне отказывать, тем более в праздник, с другой – моего деда она почему-то сторонилась: всегда избегала моих приглашений в гости и, только его видела, старалась побыстрее уйти.
– Он еще спит, – угадала ее мысли я. – Мы тихонько в саду посидим.
– Ладно. – Подруга, еще немного поразмыслив, сжала мою ладонь, и мы направились к дому.
– Слушай, а почему…
– Не знаю, – она пожала плечами, тоже легко прочитав, о чем я подумала. – Не могу объяснить. Он со всеми дружен, хороший сосед, но все же, какой-то другой. Может быть, взгляд…
Да, взгляд у моего дедушки порой бывал очень строгий, даже пугающий. Но ему пришлось нелегко. После смерти сына, моего отца, и невестки, моей мамы, он взял на воспитание меня и растил с самых пеленок. Я родителей не знала и горевала не так сильно, но ведь дедушка лишился дорогих ему людей. Кто бы после такого не стал чуточку суровей?
Несколько раз я осмеливалась спросить его, что же все-таки случилось, но он отвечал, что лучше мне не знать. Потом, когда-нибудь, он расскажет, но не сейчас. И я на время оставляла эту тему. Сегодня мне опять захотелось его спросить. А заодно потребовать объяснений, какие такие перемены должны были со мной произойти и не произошли. Или все это выдумки?
На мгновение в памяти снова всплыла страшная девица из ивы. Что, если это оно и есть, то самое изменение во мне? Но тогда что же все это значит?
– Марина? – окликнула меня Тая и потянула за руку, останавливая. – Мы уже пришли. О чем ты задумалась?
– Прости, – я рассеянно улыбнулась. Надо же, так сильно погрузилась в себя, что чуть собственный дом не прозевала. – Ни о чем таком. Заходи.
Калитка была открыта. Выбегая к озеру, я и не подумала ее закрывать. В огороде все как обычно кустилось и сохло. Огромные желтые и местами колючие бурьяны нависали над дорожкой к дому. Не зря, наверное, моя подруга побаивалась деда. Огород-то наш выглядел весьма устрашающе, как предупреждение «близко не подходи». Я его исправно полола и поливала, но влаги растениям почему-то