Литература и кино. Максим Горький
оров, художников и кинорежиссёров 10 апреля 1935 года
Товарищи! Хотелось бы потолковать в той форме, как определил товарищ Щербаков: совершенно дружески и откровенно.
Нас, людей искусства, назвали «инженерами душ». Этот титул дан нам как аванс. Мы пока ещё не инженеры. Инженеры работают по плану. Вся наша страна работает по плану, и влияние плановой работы выявлено у нас исключительно ярко. Организующая идея Маркса – Ленина обнаружила свою организующую силу с невероятной, сказочной быстротой. Тяжёлая, тёмная страна, каковой была наша до Октября, за 17 лет этой работы достигла результатов, значение коих буржуазия начинает понимать. Нас рассматривали как народ совершенно безнадёжный. Немцы особенно упорно утверждали, что славянская народность – ни к чему не годный навоз и что вообще – лишние люди на земле. Это утверждали Трейчке, Вирхов, Моммзен и бесчисленное количество очень крупных мудрецов мещанства. Теперь нас уважают, слушают и ещё того лучше – нас боятся и ненавидят. Ненавидеть можно только сильного, очень сильного, нас ненавидит буржуазия и всё более крепко любит пролетариат всех стран. Эта любовь обязывает нас особенно хорошо работать, особенно дружно жить. Все мы, люди разнообразных искусств, делаем одно и то же дело.
Я не буду говорить об успехах советского искусства, достигнутых за этот короткий срок нашей литературой, нашей кинематографией, нашей музыкой. Кстати: мы мало ценим те успехи, которые сделала музыка за это время.
Хотелось бы то же самое сказать о живописи, но пока приходится воздержаться. Она слишком фотографична. Она уступает другим видам искусства в деле выявления своих сил, талантов и т. д. Хотя уже есть интересные молодые художники. Они, конечно, явятся в большем количестве и с большей яркостью талантов.
Сделано много, но всего этого мало для страны. Надо усилить нашу творческую энергию. Нам следует к двадцати годам Советской власти дать некоторый итог всего, что сделано нами. Нам надо выразить успехи в каких-то больших вещах, в больших произведениях, в разных областях искусства.
Я глубоко уверен, что мы способны на это. Все предпосылки для этого есть. Ещё раз повторяю: есть для этого руководящая единая идея, которой нет нигде в мире, – идея, крепко оформленная в шести условиях Сталина[2], из коих для нас особенно важно понять и освоить четвёртое условие – условие «равенства», как его понимает марксизм.
У нас есть план, есть цель и есть источник энергии, заключённый в той универсальной идее, которая освещает все явления социальной жизни.
Что нам надо делать? Нам надо в наших разнообразных работах сомкнуться в единое целое.
Кинематография, несомненно, за последние годы достигла всеми справедливо признанного успеха. У нас есть «Чапаев». Недавно я видел удивительный фильм – «Граница», пожалуй, столь же красивый фильм, столь же мощный и столь же насыщенный, как «Чапаев».
Есть ещё много кинематографических вещей, достойных похвал, но это есть только первые победы, и всё-таки работа не так хороша, как должна бы быть.
Почему? Мне кажется потому, что нет, – как бы это сказать, чтобы не обидеть, – нет достаточной социальной грамотности, нет достаточно ясного представления о том живом материале, который мы изображаем.
По этой причине, подходя к делу с добрым намерением, в хорошей картине «Крестьяне» показаны мужики пожирающими – именно пожирающими – в поте лица пельмени. Совершенно нелепо и безграмотно и совершенно невозможно, чтобы мужик, который знает цену хлеба так, как мы этого не знаем, пельмени выкидывал в окошко. Этого не может быть. Лирический кулак и убийца, играющий на дудочке, – неправдоподобно.
Промахов такого сорта мы насчитываем много, и картин без этих промахов, за малыми исключениями, почти нет.
В картине «Юность Максима» автор-режиссёр, – не знаю кто, – не имея достаточного представления о подпольной работе, допустил немало фактических ошибок.
Недавно видел я две, правда, уже старые, картины товарища Довженко. В «Земле» он дал весьма много плоти, много натурализма, но типаж плоти подобран неудачно, в нём мало рубенсовской силы, и режиссёр актуального искусства прибегает к демонстрациям скульптурной неподвижности. «Иван» – картина внутренне неорганизованная, хаотичная, в ней человек не властвует делом, а раздавлен тяжестями вещества материи. На собрании рабочих женщина идёт к столу президиума так долго, что, кажется, она потратила на этот короткий путь минут десять. Безграмотны картины Петрова-Бытова, «Гармонь» Жарова и целый ряд других. «Пышка», «Лётчики», «Чапаев» и десяток подобных особенно выигрывают на фоне неудачных картин. Почти в каждой из них можно заметить тот или иной технический «трюк», режиссёрскую выдумку, и это говорит о том, что кинодеятели могли бы работать лучше, авторы сценариев – писать грамотнее.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию
Впервые напечатано в газете «Правда», 1935, номер 103 от 14 апреля. // В авторизованные сборники не включалось. // Печатается по тексту газеты «Правда», сверенному со стенограммой речи, правленной М. Горьким (Архив А. М. Горького)