Горнист. Иван Лукаш

      Я вошел под высокую арку ворот. В сад двумя маршами, в виде подковы, спускается белая лестница особняка. Огромные окна залиты солнцем. В этом особняке и разместилось новое галлиполийское собрание.

      Широкая лестница. Светлый и большой вестибюль, где парадно блистают шашки паркета. Еще пролет – и я во втором этаже. На площадке лестницы светятся матово-желтые стекла витражей; среди тяжелых гроздей какая-то латинская надпись и год: 1672.

      В таких богатых и парадных домах мы уже отвыкли бывать. В таких залах и арках есть что-то петербургское, времен империи, и кажется, что за огромными окнами вот-вот увидишь – невероятное, невозможное – гранит Английской набережной и Неву. А, может быть, может быть… Если быть России, ведь быть и галлиполийскому собранию, хотя бы в том– же Петербурге.