Инженер. Часть 1. Набросок. Евгений Южин
ермометр, светящий маленьким белым глазом под панелью приборов, напоминал, что за бортом начинался московский ноябрь – лучшее время, чтобы насладиться теплом и уютом, царящим в салоне. Выходить из машины из расцвеченного созвездием светодиодов полумрака не было никакого желания, даже для того чтобы добежать до подъезда.
Впрочем, до дома еще надо было доехать. Знакомый изгиб промокшего бульвара упирался в светофор, за которым прятался незаметный поворот на безымянный переулок, носящий среди местных жителей вполне ожидаемое имя – Бродвей. Светофор светил красным, и я не сразу заметил стоящую на дороге машину, мигающую аварийным сигналом. Из темноты улицы, мерцающей желтыми и красными огнями, отделилась такая же темная фигура, плоть от плоти черной дыры, угадываемая лишь по движению гаснущих фонарей, – полицейский. Я остановился.
Пробормотав привычную скороговорку, из которой я уловил только «…тальон… тенант… ов», ДПСник неожиданно смущенно спросил:
– Не сильно торопитесь?
– Не сильно. А что случилось? – полюбопытствовал я.
– Да вот, мужик какую-то бабку сбил, выскочила из кустов прямо под машину, а она удрала. У него вроде и повреждений никаких, а уехать боится. Знаете, как эти бабки? Домой прибежит, успокоится, спать ляжет, а утром голова заболит, она заявление и накатает.
– А я зачем?
– Понятым будете. Осмотрите, так сказать, место и телефон оставите. Вы же не против?
Мне стало даже жаль и мужика, и мента этого мокрого.
– Нет, не против.
Запарковавшись рядом с полицейской машиной, я выбрался в промозглую темноту. Водитель, потенциальный убийца, мялся рядом с темным кроссовером «БМВ». Мент подошел к бамперу машины и показал на невнятную полосу чистой краски на бампере.
– Права ваши, пожалуйста, и номер телефона.
Я отдал права и, пока он переписывал что-то с них в протокол, осмотрелся. В свете фар БМВшки валялась прямо на асфальте пара картофелин и чуть в стороне белел какой-то камешек треугольной формы. Я наклонился и поднял его, водитель и гаишник тут же нависли надо мной, но, увидев, что именно я нашел, отвернулись. Камень как камень. Непонятно только, откуда здесь хороший окатыш белесого полупрозрачного кварца? Найди я его на галечном пляже, повертел бы в руках да и выбросил.
– Ваши права. Спасибо, – вернул мне документы полицейский. Я машинально сунул камешек в карман и поспешил в машину. Пяти минут не простоял, а успел замерзнуть, хотя морозом еще и не пахло.
Десять минут спустя я запарковался на удачно подвернувшееся свободное место прямо напротив подъезда. Толком еще не отогревшись я выключил двигатель и на какое-то время завис в подобии транса, наслаждаясь темнотой и тишиной. Надо было идти, и я сунул руку в карман куртки за связкой ключей. Пальцы нащупали гладкий прохладный камешек. Надо было выкинуть его прямо там, где я его нашел, но теперь он стал моим имуществом, собственностью, и просто так выбросить его уже было нельзя. Надо было принести его домой, дать вылежаться года три-четыре и только потом выбросить в ведро во время очередной уборки. Я вертел его в руке, удивляясь почти идеальной форме равностороннего треугольника, когда неожиданно заметил крохотную голубоватую искорку, мелькнувшую на его поверхности. Повертев головой, я не нашел ни одного фонаря или лампы в округе, свет которых мог бы отразиться на нем. Да и камень был не настолько гладким, чтобы отражать предметы. Я попытался опять поймать этот отблеск, медленно водя камушком там, где я заметил искру первый раз. Ну, вот же она! Наверное, я вытаращил глаза! Искорка вовсе не отражалась от его поверхности. Больше всего это было похоже на то, как если бы камень пересекал луч лазерной указки. Самого луча не было видно, но на поверхности камня плясало пятнышко света, неподвижное относительно земли. Оно было слабое, тусклое, и только темнота за окном и в салоне машины позволяла отчетливо его видеть. Я попытался прикрыть «луч» ладонью, но это ничего не изменило. Такое ощущение, что если смотреть через этот камень куда-то в сторону педали газа, то ты видишь сквозь него, как на экране, крохотную далекую голубовато-зеленую звездочку.
Наигравшись с обретенным сокровищем, я очнулся и выскочил из машины – пора идти домой. В багажнике томились продукты, купленные под чутким руководством супруги еще в обед. В холодильнике все равно теплее, чем на улице, поэтому я нисколько не волновался об их сохранности, но вот последний пакетик кошачьего корма был открыт еще утром, и представляю, что творилось сейчас дома. Не удержавшись, опять проверил камень. По-прежнему где-то в направлении канализационного люка мерцала звездочка. Да что же это такое?! В моей вполне устоявшейся картине мироздания зияла огромная дыра! Я чувствовал сильнейшее возбуждение, как если бы мне довелось прикоснуться к чему-то фантастическому, как если бы я стоял на пороге открытия! Ну да ладно. Мироздание подождет, а любимая животина – нет.
Я открыл багажник и, не удержавшись, вновь посмотрел сквозь камень. Мне показалось, или звездочка стала шире, как бы расплющилась, превратившись в тусклое пятнышко? Приблизив камень к лицу, я напряженно рассматривал пятно. Нет, не показалось. У меня на глазах пятнышко