Принцесса особого назначения. Елена Звёздная
ое чувство, поэтому старательно борюсь с ее проявлениями.
– Ее королевское высочество наследная принцесса Катриона Ринавиэль Уитримана!
И никакого тебе восторженного трепета! Моего прихода, как обычно, почти не замечали! Вас это удивляет? Меня давно уже нет. Все и всегда замечают Лориану! Я же дохожу своей младшенькой до плеча, волосы у меня хоть и длиннее, но темные, кожа смуглая, глаза так вообще черные, фигура… в общем, худеть пора.
Величественно шествую к трону. Лориана давно уже стоит в окружении поклонников и выслушивает лавину восторгов, а я вынуждена под насмешливыми взглядами придворных и скептическими взорами родителей топать к маленькому трону возле отца – наследница как-никак!
– Катриона, ступай величественнее! – остервенело шепчет мать, едва я подхожу ближе.
– Пусть уже садится, оставь ее в покое! – шепчет отец матери, и я понимаю, что по поводу меня между ними очередной скандал.
Ну почему жизнь – такая несправедливая штука?! Моя мать – маленькая хрупкая блондинка с черными глазами и той самой удивительно красивой кожей, которая позволяет ей оставаться прекрасной, в то время как все ее сверстницы давно лишены мужского внимания. Мой отец – высокий зеленоглазый брюнет со смуглой кожей и белозубой улыбкой. По нему страдают все женщины от пятнадцати и до шестидесяти пяти, а во дворце и среди молодого поколения ему нет равных. Моя сестра взяла от родителей все лучшее, а я… Низенькая, толстенькая, страшненькая… утырок, одним словом.
– Катриона, – шепчет отец, – соберись, ты должна произвести хорошее впечатление на своего будущего супруга… не так, как всегда!
Я не дура… обычно. Я в совершенстве знаю гербологию, астрофизику, дипломатию, историю, ораторское искусство и весь остальной свод юридическо-политическо-экономических наук, который в совершенстве должна знать наследница столь прекрасного королевства, как наш Оитлон. И я была хорошей ученицей и достойно спорила с преподавателями, не раз высказывала мнение на заседаниях министров – лет с семнадцати именно мое слово неизменно оставалось последним. Тот факт, что приближенные к власти меня уважали, было как бальзам на израненную душу. Хотя свои горести по поводу внешности я обычно заедала пирожными, сидя по ночам на кухне с нашим поваром и жалуясь на судьбу. Главный на королевской кухне меня любил, даже не так – Кинтар меня просто обожал, всегда стремился порадовать, и вкусненькое меня обычно ожидало живописными горками на блюде, поэтому я и… Вот поэтому и худеть теперь надо!
Но вернемся к моей разумности. Как говорит мой любимый отец, я – умная дура! Я могу до хрипоты отстаивать необходимость реформ в армии, спорить с лучшими королевскими политиками, железной рукой править и требовать беспрекословного подчинения, но… Стоит мне увидеть красивого мужчину, мой язык как-то машинально перестает общаться с мозгом, руки становятся липкими и дрожат, коленные суставы превращаются в нечто желеобразное, отказывающееся держать мой немалый вес… А если красивый мужчина еще и заговорит… хана мне!
Первый подобный казус произошел, когда мне было пятнадцать и у отца появилась надежда заполучить какого-нибудь умненького консорта, чтобы быть уверенным, что королевство обретет настоящего Хозяина вместо… вместо меня, короче. Принц прибыл из соседнего государства, в семье он был третьим, что не давало и шанса на престол, посему жениться, дабы править, был готов. И вот делегация вошла в тронный зал. С опавшими в отсутствие ветра штутгартами, изрисованными символикой рода, с провожатыми, но самое главное – впереди был Он, принц из моих сказок… к сожалению не снов, так как снилась мне вечно какая-то ерунда. У него даже конь был белоснежным! Это я потом увидела, коня, в смысле, когда принц драпал из дворца.
Его высочество Андариэль двигался, как истинный воин, его поклон был исполнен грациозности, а потом он увидел Лориану, тогда ей было четырнадцать, и не мог оторвать восхищенного взгляда, пока один из советников не стукнул его в бок локтем. Но тогда мне понравилось даже его восхищение по поводу сестры – значит, у нас вкусы одинаковые! А вот когда его высочество посмотрел на меня… ну и что такого, что моя попа с трудом умещается на троне, а личико округлостью своею походит на луну? Зато повар, пока я уплетала пирожные, называл меня «луноликая», и вообще на его родине эталоном красоты были полненькие! Так что это не я неправильная, это эталоны красоты в Оитлоне несколько… эм, несправедливы. А принц этот… ну, может, он и смирился бы с несправедливостью судьбы, все-таки за меня еще и королевство давали, но… Если на мое невразумительное мычание он лишь брезгливо скривился, то после танца, в процессе которого его ноги покрылись синяками и ссадинами, принц решил, что наше королевство не настолько уж ему и нужно, и вообще, королевств много, а он один! Вот тогда, вытирая горькие слезы, я и смотрела из башни, как удирает мой прекрасный принц на белоснежном скакуне… красиво скакал… быстро так…
Потом был черный принц на черном скакуне… Красноволосый горец на ящере… Затем один невзрачный королевич, который почему-то решил, что я, истерически хихикавшая при виде его бородавки на носу, нанесла ему смертельное оскорбление… И еще был принц на летающем грифоне… Улетал он тоже