Самба на острове невезения. Том 1. Таинственное животное. Маргарита Малинина
дачному воспоминанию весьма поспособствовали шмыгающий нос и ломота в костях, указывающая на упорно продолжающую держаться третьи сутки подряд высокую температуру.
Я все же почистила зубы и легла обратно в постель, так как есть все равно не хотелось. Ужасно клонило в сон, но моему тривиальному желанию не суждено было сбыться: вредная подруга спутала все карты, додумавшись набрать мой телефонный номер.
– Вы ведь покупаете… – далее шло название довольно популярной газеты, которую читает, наверное, каждый второй житель Белокаменной и ее области (а мы, кстати, имеем удовольствие жить именно под Москвой).
Совершенно не подивившись на отсутствие какого-либо приветствия, нормальными людьми вставляемого в реплику непосредственно перед началом диалога, я, за долгие годы успевшая привыкнуть к своей закадычной подруге и ее манере общаться, лаконично ответила:
– Да.
– А ты читала криминальную колонку на шестнадцатой странице?
Тут с меня сон окончательно спал, так как, зная Катьку, могу с уверенностью констатировать: такие вопросы она не задает из праздного любопытства, а это означает, что подруга поймала след.
– Нет, там вроде про какого-то хакера было, – отчего-то волнуясь, исторгла я оправдательную речь, – я и сразу перелистнула, не начав читать. А что такое? Что-то дельное было?
– Про хакера я и сама не читала, но справа были маленькие статейки, как сводка последних новостей. Не знаю, почему я вдруг стала читать, но результат поразил мое воображение. Воистину интуиция твоей подруги не ведает границ и пределов! Вот как представлю, что пропустила бы эту статью, и всё…
– Эй, эй! Притормози! – Я немедленно села и прижала ладонь свободной руки к горящей щеке. – Ты можешь толком объяснить?
– Да! – с пафосом выдала Катерина. – Речь в статье идет о террористе, который шлет угрожающие записки московскому следователю по особо важным делам. Следователь отказался говорить с журналистами, заявив, что никакой угрозы нет, это все сплетни. Фамилия этого следователя, отмеченная в статье, и заставила меня забыть обо всем и срочно звонить тебе!
– Ты хочешь сказать… – не смогла я закончить.
– Именно! Следователь Акунинский! Только инициалы они напутали. Да и не москвич он, мы же в области живем.
– О боже! Но ведь издание московское? Какое им дело до рядового следователя Московской области?
– Не знаю, но, очевидно, дело серьезнее, чем Бориска натрепал журналюгам. И нам придется это выяснить.
– Нам?
– Ну да! Это же наш друг! Мы не можем бросить его в беде!
Что правда, то правда. Борис Николаевич Акунинский (возраст: тридцать семь лет; профессия: следователь СК РФ; хобби: промывание мозгов Образцовой и Любимовой; самые распространенный клички: Бориска-на-царство, Лысый Друг, да и просто дядя Борис) является нашим с Катей другом уже более трех лет. Знакомство состоялась при самом первом моем впутывании в криминальный сюжет, притом в тот раз обошлось без Кати. То есть я пока не впуталась, я просто труп нашла, прямым следствием чего и состоялось знаменательное знакомство, а уж потом Катюха заставила меня вместе с ней распутывать преступление. С тех пор дядя Борис стал частенько наблюдать наши милые фейсы на своем рабочем месте, и радости ему это обстоятельство в его и без того нелегком житие отнюдь не прибавило.
– И что ты предлагаешь?
– Я предлагаю навестить его и осторожно поспрашивать, что да как.
– Я вообще-то болею…
– Вот именно. Пока лежишь и стонешь, так и будешь болеть. Организм можно и нужно обманывать. Покуда он не опомнился, вскакиваешь и собираешься. Я отпрошусь с обеда и отловлю тебя перед входом в казенный дом.
Мне ничего не оставалось, как тяжко вздохнуть и, угукнув, повесить трубку. Говорят, в каждой паре человеческих особей есть один заводила и тот, кто идет у него на поводу. Если так, то заводила в нашем с Катей случае отнюдь не я.
Обед у Любимовой начинался в двенадцать. Зная это и высчитав расстояние от ее работы до нужного здания, которое, кстати, удачно разместилось через дом от Катькиного жилья и через дорогу и четыре дома от моего, я ровно в двадцать пять минут первого дислоцировала свое туловище на невзрачном сером крылечке. Через шесть с половиной минут появилась моя дражайшая подружка. Одно дело, что она из дома все время опаздывает ровно на триста девяносто секунд, и с этим фактом все давно смирились, но как она умудряется сохранять традицию и в не зависящих от нее обстоятельствах, скажем, после концерта или пользуясь общественным транспортом, который в свою очередь сам связан с дорожной конъюнктурой, остается загадкой.
– Извини, замначальника трепалась по телефону, и мне пришлось дожидаться, когда она соизволит повесить трубку, чтобы отпроситься. – Екатерина знала, что я знаю, что ей идти не больше двадцати пяти минут, поэтому стала оправдываться.
– И как так получилось, что она говорила по телефону именно шесть с половиной минут? – недоверчиво выгнула я бровь.
Катька лишь развела руками,