Полный дом. Эмиль Коста
же вы знаете языков, дядя? – восхищенно спросила Эва.
– В торговле много с кем приходится иметь дело. И потом, чем еще заниматься на чужбине…
– Просто удивительно, – покачала она головой, передавая документ. – Я даже на проповедях половины не понимаю. Вот Маргарита все схватывает на лету, она всегда развлекает беседой гостей отца из других стран, да и отец обычно обходится без переводчика. А я бы на чужбине сошла с ума от одиночества.
Получив бумагу, он некоторое время изучал убористый почерк инквизитора. Грамотный возвышенный язык, а также завершающие рекомендацию подпись и печать не вызвали сомнений. Брат Бартоломью Кавайонский и вправду не пожалел красноречия, чтобы восхвалить способности доктора Эрмите и поручиться за его преданность и верную службу церкви.
Над столом повисла тишина – все ждали вердикта от старшего члена семьи. Он же не спешил, про себя наслаждаясь таким вниманием. Лоренсо принялся барабанить пальцами по скатерти, а Маргарита нетерпеливо кашлянула.
– Что ж, все верно, – старик поднял голову. – Рекомендация самого высокого уровня, если можно так выразиться.
Сеньор Алехандро повернулся к гостю и смущенно пробормотал:
– В таком случае примите мои извинения, доктор. Разумеется, у меня и в мыслях не было обвинить вас в… ээээ…
– В том, что вы – самозванец и аферист, – закончила за него жена.
– Стало быть, только мне показалось, что мой любезный братец это сделал, – фыркнул младший де Фуэрте.
Доктор и бровью не повел. Сеньор Оскар между тем вернул бумагу и с улыбкой сказал:
– У меня в голове не укладывается: неужто преступления стали настолько изощренными, что таким занятием возможно заработать на хлеб?
– Разве что в глухих провинциях, – предположил Лоренсо, – Люди с ума там сходят от скуки, для развлечения душат и травят друг друга, а трупы прячут в сырых подвалах. В Сарагосе загадочных убийств я что-то не припомню.
– Действительно! У нас имя преступника известно с самого начала, – поддержал брата старший де Фуэрте.
– Рано или поздно каждый получает по заслугам, – холодно обронила его супруга. – Вообще это ужасная тема для разговора, тем более за ужином.
– Я все-таки не понимаю, – не унимался Лоренсо, – неужели такая редкая профессия приносит больше дохода, чем медицинская практика?
– Расследовать преступления мне удается лучше. По правде говоря, гораздо приятнее иметь дело со смертью, когда знаешь, что она произошла не по твоей вине.
Аптекарь вздохнул. Молодой де Фуэрте рассмеялся в голос. Даже Эва наклонилась над столом, чтобы скрыть улыбку. Обстановка разрядилась, по крайней мере, тягостное молчание, висевшее над роскошным столом, развеялось, и беседа потекла рекой. Остаток вечера прошел вполне пристойно, если не считать того, что гости явно не спешили уходить.
Решив подать им пример, старик первым поднялся из-за стола. Пока он прощался с остальными, в столовую вошел Брам, ожидавший в холле, когда придет время