Das Eulenhaus. Eugenie Marlitt
на себя. Да кто же это там?! Любопытство пересилило страх, и я осторожно на носочках двинулась в сторону шумной растительности. При моем приближении кусты на секунду замерли, а затем начали трястись так, словно хотели вытащить свои корни из-под земли и сбежать с полянки куда подальше. Как минимум на край света. Не теряя времени даром, протянула искусанные комарами и исцарапанные ветками деревьев руки и быстро схватила ими что-то.
– Попался! – торжественно воскликнула я, предпринимая попытку вынуть добычу на свет лунный.
Нечто в моих руках зашевелилось и предприняло активную попытку к бегству. Да от меня разве ж убежишь?
– Ай! – воскликнула я, ощущая сотни болезненных уколов по всей площади руки. – Ну-ка, перестань! Или хуже будет!
Мой сердитый вопль не оставил барахтающегося кого-то равнодушным. Нечто замерло и прекратило пытать меня уколами. Вот и умничка. Я сильно, но бережно потянула тушку на себя, стараясь высвободить ночного свидетеля моей истерики из цепких кустарниковых веток. Поляну наполнило мое недовольное сопение, которое перетекло в громкий треск.
– Есть! – радостно возопила я, искренне радуясь победе над вредным кустом.
Моим трофеем и тем, кто нарушил наше с магом единение, стал довольно упитанный ёж. Я с любопытством уставилась на чудо в моих окровавленных руках. Вернусь, нужно будет их обработать, а то родственников удар хватит при моем таком виде. А пугать людей до смерти в мои планы не входит.
– Хм, – раздался прямо над правым ухом задумчивый мужской голос.
Ёжики зеленые! Как он так бесшумно подкрался? Испугал меня так, что до сих пор сердце колотится, как сумасшедшее. Меня саму сейчас чуть удар не хватил. Кто же так делает? Испуг медленно перетекал в гнев, который старательно ломал оковы и так хрупкого самоконтроля.
– Дед! Ты вообще офигел?! – поворачиваясь к старику, гневно воскликнула я, все еще не выпуская из рук большого ежа.
– Что за выражения, юная леди?!
– Нормальные выражения, – отмахнулась от него я, переключаясь на дрожащего ежика. – Нечего было так тихо ко мне подкрадываться. Еще хорошо, что инстинкт не сработал.
– Это еще какой инстинкт? Позвольте спросить, леди Василина, – со смешинками в голосе произнес мужчина, а ёж в моих руках затрясся еще сильнее.
Что это с ним? Ему плохо или, может быть, холодно? А может, несчастный ежик испугался? Нужно его успокоить! И согреть. И вылечить. А как лечить ежа?
– Бей или беги, – обеспокоенно оглядывая животное, протянула я.
Заливистый старческий смех разнесся по всей поляне, заставляя меня отвлечься от осмотра и удивленно глянуть на собеседника. И чего это он смеется? Разве я сказала что-то смешное? Тем временем еж в моих руках стал аж подпрыгивать. В голове зародились подозрения и, чтобы в них убедиться, подняла его на уровень глаз. Так и есть. Колючий засранец вместе со стариком напару смеялись. Вот же гады! В душу закралась детская обида, и, не придумав ничего лучше, я решила объединить веселящуюся парочку.